"К СОЛНЦУ". РОМАН

Роман "К солнцу", первая часть дилогии о Лидии Горной, был напечатан в качестве бесплатного приложения к журналу "Родина" в 1906 году. Позднее (к 1912 году), Чарская переработала свой роман в повесть "для молодых девушек". убрав некоторые идеи романа и ключевые события. Если "К солнцу" имел продолжение в романе "Солнце встанет", то "Особенная" в виде повести стала самостоятельным произведением и просто оканчивалась хэппи-эндом.

Роман "К солнцу" нигде не публиковался и долгое время был утерян даже в центральных библиотеках страны. Теперь мы можем его прочитать. Первая глава не слишком отличается текстом от первой главы "Особенной", но есть существенные отличия в деталях.

Лидия Алексеевна Чарская
К солнцу. Роман

I

На дебаркадере вокзала царила обычная сутолока, предшествующая приходу каждого поезда. Ежеминутно к краю дебаркадера подходили мужские и женские фигуры, со смутной надеждой увидеть вдали огненные глаза локомотива; слышалась полная волнения, то срывающаяся, то снова возобновляющаяся речь... Все были неспокойны... Все сердца наполнены одним и тем же желанием: скорее бы встретить, дождаться, увидеть...

Студеный августовский денек хмурился и грозил встретить тучами и дождем вернувшихся на родину путешественников. Серое небо как бы вяло и нехотя смотрело на землю. Утренний ветерок пронизывал тело каким-то неприятным колючим холодом. Все до крайности было скучно, серо и пусто в природе в это неприглядно зачавшееся осеннее утро.

Невысокая элегантно одетая дама, под темной вуалеткой, стояла неподалеку от вокзального колокола и, не отрываясь, смотрела в туманную, серую даль, откуда должен вынырнуть заграничный поезд. Вот она нетерпеливо сдернула вуалетку, которая, как ей казалось, мешала смотреть. Из-под красиво загнутой фетровой шляпы выглянуло прелестное, чуть тронутое косметиками лицо.... Живые, полные блеска, серые глаза светло смотрели на мир Божий. Несколько яркие губы были чуть полуоткрыты и по временам вздрагивали от волнения. Трудно сказать, сколько лет этой красавице; ее лицо изменчиво; оно то улыбается молодо, весело и беззаботно, то хмурится и как-то разом, в одну минуту, стареет от этого. Ей можно дать и двадцать восемь, и тридцать пять лет в одно и то же время. Красивая дама волнуется; это видно по всему.
- Боже мой! Скоро ли? — чуть слышно срывается с ее губ и ее глаза с новой настойчивостью впиваются в серую пелену утреннего тумана.
— Поезд! Поезд идет! — послышался за ее плечами чей-то нервно вибрирующий голос.
Дама вздрогнула и подалась вперед.
Действительно, вдали показались два ярко горящие кружка, рельефно выделившиеся среди серого туманного фона. Но как они еще далеко!.. Чуть приметно, бледно мерцают они вдали.

Какой-то озноб нервного напряжения охватил даму. Ее сердце забилось усиленным темпом. Под нарядной кружевной пелериной манто вздымалась ее грудь тяжелым, бурным дыханием.
— Господи! Когда же? — беззвучно проронили дрожащие губы и вся она замерла в мучительном созерцании приближающихся огненных точек.
Вот они ближе... ближе... яснее... Вот уже можно различать медленно ползущее чугунное тело поезда... Слава Богу, теперь уже скоро.

Толпа встречающих бесшумно сосредоточилась у края платформы. Ни слов, ни возгласов не слышно... Вот высокий полный субъект купеческой складки, с полуаршинною бородою и с огромным букетом цветов в руках, снял цилиндр и, вынув клетчатый фуляр, вытирает им пот с лица, не отрывая в тоже время жадного взора от приближающегося к дебаркадеру огромного чудовища. Какая-то маленькая старушка, с моськой под мышкой, суетливо топчется тут же, поминутно вздыхая. Подле нее девочка с глазами, полными мучительного ожидания, смотрит на огненные точки и чуть внятно шепчет что-то побелевшими губами. Вот еще и еще разные лица.

Мария Александровна Карская (так звали элегантную даму с красивым лицом) смотрит и на купца, и на девочку, и на старушку с моськой, отупелым взглядом человека, думающего о чем-то другом, и снова ее глаза приковываются к заветным фонарям локомотива. Теперь они уже совсем близко… тут, почти рядом, перед глазами...

Наконец, поезд подполз вплотную к дебаркадеру и остановился. Бесшумная толпа носильщиков метнулась к вагонам и быстро утонула в темных недрах купэ.

Мария Александровна двинулась было туда же за толпою встречающих, но, мигом сообразив что-то, подалась назад и, подойдя к колоколу, остановилась около него. Отсюда она могла отлично видеть выходивших из купэ пассажиров. И, не отрывая от глаз лорнета, она принялась смотреть, вся исполненная мучительного ожидания, туда, откуда вслед за носильщиками, нагруженными чемоданами, пледами, корзинами и сундучками, выходили вновь прибывшие.

Слышались восклицания, шум приветствий, поцелуи, смех и слезы... Напряжение разрешилось разом... Мимо Карской шли теперь люди торжествующие, счастливые, об руку с теми, для кого они приехали сегодня сюда. Вот идет толстый купец, сияющий, потный и красный, бросая вокруг себя радостные улыбки; он ведёт под руку крикливо одетую женщину в огромной шляпе, которая, пряча своё хорошенькое, заметно подтушёванное личико в букете, поднесённом ей толстяком, оживлённо рассказывает ему что-то на ломанном русском языке.

Мария Александровна невольно улыбается на эту полную контраста пару и переводит глаза на новую группу.

Это - маленькая старушка с моськой и молоденькая девушка, которые ведут под руки красивого бледного, утомлённого вида, господина в безукоризненном дорожном костюме. Глаза старушки полны слез, но она не замечает их. И девочка плачет также… хорошими, счастливыми слезами.

Что-то подступает к горлу Карской. Что-то сдавило ей грудь. И ей хочется заплакать... Нервы напряглись до крайности. Ожидание делается физически нестерпимым. Ее глаза с тревогой перебегают с одного купэ на другой… тревожно впиваются в каждое новое лицо, появляющееся из мрака вагона.
— Да где же она? Где же? — бессвязно лепечут губы. — Её нет. Она не приехала! Со следующим поездом… Когда приходит следующий поезд? — и она готова уже бежать к неподалеку стоящему начальнику станции, готова расплакаться, как ребенок, но её останавливает возглас:
— Мама!
Карская вздрагивает от неожиданности, оборачивается с живостью девочки и во все глаза смотрит на ту, которая только что позвала ее.

Пред ней высокая, стройно сложенная девичья фигурка в сером платье. Из-под дорожной шляпы выглядывает красивое юное личико. Что-то бесконечно милое, близкое, родное чудится в нём Карской.

Мария Александровна еще раз пытливо взглядывает в эти юные, дорогие ей черты, в большие, яркие глаза девушки и разом сладкая, теплая, чудная волна захлестывает ее с головою.
— Лика! Моя девочка! — лепечет она в экстазе счастья и открывает объятия.

Отсюда: vk.com/wall-215751580_2661