В 1973 году в журнале "Костер" публикуются отрывки из воспоминаний советской писательницы Веры Пановой "О моей жизни, книгах и читателях". Среди книг детства упоминает Вера Федоровна и произведения Лидии Чарской, отдавая ей должное как автору:
читать дальше... Но помимо этих хороших и прекрасных книг были и другие, сортом ниже, были и писатели, специализировавшиеся на изготовлении этой детской литературы невысокого ранга. Как умолчу, скажем, о Лидии Алексеевне Чарской? Все девочки того времени были без ума от ее книг (а читающие девочки всегда составляли значительный процент читающей публики). В частности, своим широким распространением журнал «Задушевное слово» был обязан и тому, что каждый год печатал две новые повести Чарской: одну для старшего возраста и одну — для младшего. «Княжна Джаваха», «За что?», «Лесовичка», «Сибирочка» — думаю, большинство моих сверстниц помнит эти названия толстых раззолоченных книг с иллюстрациями художницы Самокиш-Судковской. Книги были сентиментальны и невысокого вкуса, но писательница обладала фантазией и не скупилась на приключения для своих героев и особенно — героинь. Чего-чего не случалось с ними: они и из дому убегали, и на конях скакали, становились и укротительницами диких зверей («Сибирочка»), и сестрами милосердия в холерном бараке («Сестра Марина»), и актрисами, и чуть ли не монахинями («Лесовичка»). Под конец они либо трогательно умирали («Огонек»), либо выходили замуж («Сестра Марина»), либо, чаще всего, благополучно находили своих родителей, от которых были отторгнуты («Сибирочка», «Лесовичка»)… Теперь мы бы посмеялись над всеми этими чувствительными выдумками, но тогда Чарская имела головокружительный успех, и теперь, поняв, как это трудно — добиться успеха, я вовсе не нахожу, что ее успех был незаслуженным. Она выдумывала смело, щедро. Она ставила своих героев в самые невероятные положения, забрасывала в самые неимоверные места, но она хорошо знала все эти места — и закулисную жизнь цирка, и холерный барак, и швейную мастерскую, и монастырскую школу. Знала и обыденную жизнь с ее нуждой и лишениями. Особенно хорошо знала институтскую жизнь и театральную сцену (так как сама училась в институте, если не ошибаюсь — в Смольном, а потом была актрисой). И хотя ее забыли очень быстро — не будем смотреть на нее с высоты наших сегодняшних представлений, воздадим должное писательнице, покорившей в свой час столько сердец, обладавшей воображением и неутомимостью, на протяжении многих лет выдававшей ежегодно по две новые повести. В год выходило 52 номера «Задушевного слова» для старшего возраста и 52 номера для младшего, и в каждом номере стояло имя Л. Чарской — не так уж часто такое бывает, и это надо уважать, особенно нам, профессионалам, часто ленящимся, часто пугающимся собственного воображения, боящимся обвинения в дурном вкусе, в сочинительстве (как будто мы не сочинители — а кто же мы тогда? писцы? стенографы? фотографы?).
Было еще несколько писательниц, пытавшихся (безуспешно) конкурировать с Чарской. Была В. П. Желиховская, дочь Е. Ган, писательницы прошлого века (эту Е. Ган как-то мимоходом похвалил Писарев), сестра знаменитой Е. Блаватской. Желиховская писала строже Чарской, она описывала свои собственные детство и отрочество, стремясь точностью описаний подражать автору «Багрова-внука», ее книги были почтенны, но не захватывали, как и книги К. В. Лукашевич, которая писала уже «с направлением», как выражались опять-таки в прошлом веке, она сознательно стремилась сеять «разумное, доброе, вечное» в сердцах читателей, и это ей удавалось. Она, как и Чарская, умерла уже после революции, их обеих забыли молниеносно, но почему не вспомнить о них иногда? Пусть их искусство было не очень высоко, а высоко ли наше? Умеем ли мы хотя бы заставить читателя с интересом дочитать нашу книгу до последней строки? А они знали, как это делается.
Замечательная повесть, жаль, что нет экранизации. Поэтому решила я создать небольшую подборку, посвященную главным героям. Кадры брала из различных фильмов и сериалов, в том числе из ИБД. (Если здесь такие посты размещать нельзя - скажите, я удалю.)
читать дальшеЛюда Влассовская, главная героиня повести. Добрая, спокойная, рассудительная девушка, первая ученица класса. В трудную минуту всегда готова прийти на помощь подругам.
Маруся Запольская - лучшая подруга Люды, независимая, вспыльчивая, но очень добрая и ранимая девочка.
Додо Муравьева, одна из первых учениц, очень серьезная, строгая и педантичная.
Нора Трахтенберг. (Не люблю эту героиню, поэтому и образ подходящий нашла с трудом. ) Думаю, её могла бы сыграть Магдалена Мельцаж. Ей бы только волосы в темный цвет покрасить, Нора же вроде брюнетка была.
Ну, а это Терпимов. К сожалению, нашла только одну подходящую фотографию.
Mesdames! Прошу меня простить, что совсем не участвовала в жизни сообщества в последнее время. Я готовилась к игре про Смольный институт, вот вчера вернулась оттуда. Это было просто нечто, хочу еще и обратно. мысли свои сформулирую позже. А вот пока фото. Я на втором плане, слева с краю. iginal.jpg">
Дорогие сообщники! Скажите, у кого-нибудь уже есть сборник "Убить Чарскую..."? Мне бы хоть одним глазком взглянуть на статью собственно о Чарской (ту, которая "Слухи о моей смерти сильно преувеличены..."). Никто в Сети не видел? Или сканы показать не может? Заранее спасибо!
Добрый день! Как хорошо, что есть сообщество, посвященное творчеству этой замечательной писательницы. В детстве я была просто в восторге от книг Лидии Чарской, да и сейчас могу перечитывать свои любимые повести - а к ним относятся «Княжна Джаваха», «Записки институтки» и «Люда Влассовская». К слову сказать, следующие книги серии - «Вторая Нина», «Джаваховское гнездо» - меня немного разочаровали, там уже начались повторы. При чтении часто ловила себя на мысли, что все эти сюжетные линии я где-то встречала раньше. Образы главных героев стали более простыми и схематичными. Нет той пронзительности, глубины, душевности.... не то, не то. Зато три первые книги могу читать и перечитывать.
Мое знакомство с творчеством Чарской началось с повести «Княжна Джаваха». Меня просто покорила таинственная и чарующая атмосфера Востока, все эти старинные легенды и предания. Главная героиня — 11-летняя княжна Нина — взбалмошная, смелая, немного избалованная девочка. Но сколько всего ей пришлось пережить! И какой внутренней силой должна была обладать эта девочка, если сумела достойно пройти через все испытания, не пошла на поводу у обстоятельств, научилась отстаивать справедливость и заботиться о других. В книге замечательно показано взросление Нины — она становится более мудрой, чуткой, рассудительной.
«Записки институтки» - простая и вместе с тем трогательная история. Здесь нет таких захватывающих приключений, таких резких поворотов сюжета как в первой книге — но оторваться невозможно. Спокойно и неспешно писательница рассказывает нам о жизни девочек в институте, об их мечтах, затеях и надеждах. И конечно, о настоящей дружбе, которую так легко потерять. Сколько неприятностей повлекла за собой ссора Люды и Нины, произошедшая из-за досадной случайности! Главная трагедия книги — смерть Нины.... почему? В детстве я была просто сражена таким финалом — плакала, перечитывала и не могла поверить. Почему такая героиня (лучшая у Чарской героиня!) должна была умереть? Хотя, наверное, писательница изначально планировала закончить историю именно так — ведь даже в первой книге был намек на то, что жизнь Нины не будет долгой.
«Люда Влассовская» - мне очень понравилась вторая часть книги — приключения Люды на Кавказе, новые встречи с родственниками Нины, трогательная история Беллы и Израила — и такой светлый жизнеутверждающий финал. Нет, продолжение явно было лишним. Если говорить о первой «институтской» части, то, конечно, было интересно читать о повзрослевших девочках, которым еще только предстоит выбрать свою дорогу, свой жизненный путь. Только один образ показался мне не совсем правдоподобным — образ Норы Трахтенберг. По-моему, с её холодностью и высокомерием вышел перебор. Странно, что такая умная и образованная девушка не смогла найти общий язык с одноклассницами, подружиться с ними. Да, один раз она пошла против всех, но ведь даже когда вся эта история благополучно разрешилась, Нора по-прежнему осталась чужой в классе — её уважали, но и только. Ледяной образ «Скандинавской девы» выдержан до конца, но я в такое не очень верю. Характер, воспитание — да, но ведь старшая сестра Норы, Ирочка, вела себя иначе. Конечно, надменность и сдержанность также были присущи Ирен, но все-таки она умела дружить, умела веселиться вместе со всеми (новогодний институтский бал).
Очень интересно будет узнать Ваше мнение об этих героях и событиях.
Случайно узнала о существовании новой для меня книги об институтках Смольного - "Masha" (автор Mara Kay ).
Книга редкая, впервые (кажется, было еще переиздание в 2000) вышла она в 1968 на английском,сейчас стоит совершенно безумных денег . На английском амазоне, правда, стоит условная дата репринта - 1 Oct 2014, а вдруг? Судя по рецензиям, в центре сюжета жизнь в Смольном дочери погибшего при Бородино военного, небогатой и застенчивой Маши.
У книги есть продолжение - "Lady in Waiting". Судя по рецензии на нее, главную героиню зовут не просто Маша, а Маша Фредерикс и она станет фрейлиной императрицы Александры Федоровны (если мне не изменяет память, то настоящая фрейлина Мария Фредерикс родилась несколько позже).
Об авторе почти ничего не нашла, разве что то, что у нее есть русская кровь, она из Югославии, но с 1950-х жила в США. Очевидно, из эмигрантов.
Обращаюсь к коллективному разуму с необычной просьбой Мне тут для научной работы нужно подобрать русские дореволюционные детские книги, в которых серьёзно (или по меньшей мере ярко) затронуты идеологические и политические вопросы. То, что писала Данько (про то, что в одних книгах Чарская придерживается монархистских, а в других - демократических взглядов), я на заметку уже взяла. Новицкую - тоже, на днях куплю "Басурманку" и посмотрю, что там. Интересно, что её сейчас характеризуют как книгу "против ксенофобии", это так не вяжется с пассажами про японцев и армян из уст Муси Старобельской и её братца в "Хорошо жить на свете!" и "Весёлых буднях"... Ну и, конечно, у меня под рукой "Так они жили". А ещё что посоветуете? Заранее спасибо!
Издательство “Ломоносовъ” порадовало сборником воспоминаний десяти институток - “Институты благородных девиц в мемуарах воспитанниц” В издании представлены такие заведения, как Дом трудолюбия, Петербургский и Московский Екатерининские институты, Патриотический, Смольный, Николаевский сиротский, Родионовский и Киевский институты благородных девиц, а также Ермоловское и Московское Александровское училища.
288 стр, черно-белые маленькие иллюстрации, статья от составителя, краткие сведения об учебных заведениях и аннотированный указатель имен.
Поздравляю нас всех с Новым Годом! Нас уже 173 читателя ,пусть и не все активно участвуют, но все равно - внушительное количество! Желаю счастья, радости, здоровья! Пусть в этом году исполняться все наши мечты. Множество новых (и главное старых и очень старых!) книг, новых знакомств, новых успехов. Главным достижением этого года, (пусть и не совсем нашим) стала, конечно, новая "Чарская" серия Энаса! Пожелаем, что бы она продолжала выходить! А теперь - подарок: Да, это новые обложки. Нет, книги еще не вышли. Пожелаем выхода и другой новой книге! Пусть уже в Новом году уже наконецвыйдет третья часть автобиографической трилогии Чарской "Цель достигнута". Ну четыре года книгу мурыжить. Невозможно уже!
Что же до меня самой (если кто не знает - я же telwen) то: 1. Я обещаю вам в Новом году больше заниматься сообществом. 2. Навести здесь красоту и порядок. 3. Сделать наконец САЙТ! (Благородная девица сказала - благородная девица сделала!) 4. Приносить вам самые свежие новости с книгоиздательских фронтов. 5. Очень хотелось бы познакомиться со всеми вами поближе.
А еще...Пожелайте мне, что бы книжка ( Чарской, но больше ничего не скажу) которую я очень жду, обязательно приехала ко мне в Новом Году. Ну и Смольный - жди меня!
«Если ты рожден без крыльев, то не мешай им вырасти».
Детский старинный журнал "Задушевное слово". Продолжение
Журнал с довеском. Всевозможные развлечения в подарок.
Вообще, этот детский журнал был особенно привлекателен своими многочисленными и разнообразными приложениями. Даже в рекламе подписки первыми строчками перечислялись именно премии и приложения, их количество, состав. Другие журналы также предлагали «бесплатно» дополнительные брошюры и книги для подписчиков, это был обычный рекламный ход в начале 20-го века, но такого изобилия (до 48 приложений, то есть, почти к каждому номеру журнала) как в «ЗС», пожалуй, нигде не приходилось видеть. Это были не только собрания художественных книг, но и игры, головоломки, самоделки, цветные картины для украшения комнат, картинки для раскрашивания, научные сборники, календарь, записная книжка, описания рукоделий.
Военные приложения-новости с фронта 1916 года
В рекламе подписки указывалось, что кроме самих номеров издания, подписчики обязательно получают все указанные приложения, если подпишутся с ноября текущего года.
В отличие от всех остальных детских журналов, «ЗС» выходил с ноября по октябрь следующего года, тем самым не прерывая традиции своего первого выхода в ноябре 1876 года. Лишь только на три года журнал останавливал свой выход – с 1881 по 1883, в годы внезапной тяжелой болезни и лечения М.О.Вольфа за границей и последующей смерти в 1883г. Директором товарищества позже стал сын Вольфа, Людвиг. Стоимость годового комплекта журналов в 52№№ была средней – 6 рублей. Примерно так стоили и другие иллюстрированные издания для детей и юношества (ежемесячный «Всходы» - 5 рублей, двухнедельный «Путеводный огонек» от 2-50 в начале своего существования до 5-50 в военные годы). Две-три роскошно изданные в твердых золототисненых тканевых переплетах «Товариществом М.О.Вольф» детских книги также стоили примерно 6-7 рублей. В военное и революционное время цена стала повышаться и достигла цифры 9 рублей за издание для малышей и 15 рублей в год – для детей и подростков, хотя это и не окупало уже всех расходов.
О Чарской, похоже, не писали дамские модные журналы начала 20 века. Зачем? Широко рекламировал ее детский журнал «Задушевное слово». Не так широко, но тоже немало – взрослый «Родина». Те журналы, где она печаталась.
А тут совершенно свежая статья – в свежем журнале 21 века. Модный - да, женский – даже очень, и очень-очень глянцевый. Декабрьский номер «Космо». Рубрика «Женщина века».
Так что Чарская – это современно. И скажу от себя: грамотная по фактам, интересная статья. Собравшая много материала воедино и компактно. Читала с довольным чувством.
«Если ты рожден без крыльев, то не мешай им вырасти».
«Задушевное слово». Из истории одного детского литературного журнала
«Отцы» журнала
Первым главным редактором журнала был педагог В.И.Лапин (в 1976-77гг.). При этом (как пишет секретарь журнала, писатель С.Ф.Либрович), для каждого возраста был свой редактор: известная в то время детская писательница С.М.Макарова – в отделе для малышей, сам Лапин – в юношеском возрасте, а в сборнике для семейного чтения – исторический писатель В.П.Авенариус, затем его сменил поэт П.И.Вейнберг. С 1878 г. журнал выходит под редакцией Макаровой. С сентября 1885 и до начала 20-го века главным редактором «ЗС» выступал российский педагог и публицист Вессель Николай Христианович (1837-1906). Затем в разные годы до закрытия журнала в 1918 году (последние номера журнала вышли и в младшем и в старшем возрасте 31 марта, строенным номером № 18-20) редакторами были (до своей смерти) Павел Матвеевич Ольхин, сотрудник Вольфа, популяризатор науки, врач по образованию, а с 1915 г. – С.М.Проскурнин.
Портрет «героя»
При такой смене редакторов журнал оставался почти неизменным по структуре, имел свое, узнаваемое «лицо». Посмотрим примерный портрет журнала периода начала 20-го века: формат, подходящий под современный А4 (хотя до наших дней многие журналы дошли подрезанными под переплет), 16 страниц гладкой белой плотной бумаги. 1 страница, не считая обложки (к ней мы вернемся попозже), всегда полупуста или совсем пуста. В 10-е годы там располагалась лишь маленькое изображение - в виде символа - читающего ребенка или нескольких детей, в верхнем правом углу.
В каждом номере оно было всё время новым, хотя затем начало повторяться в журналах военного времени и революционного периода – было не до новых иллюстраций. В нижнем левом же – какое-нибудь афористическое высказывание или четверостишие, реже, небольшое стихотворение. Иногда это были стихи известных поэтов-классиков. При подобном малом заполнении листа, его пространство было четко организованно и смотрелось изящно. Дальше, собственно, шел непосредственно сам журнал – одна большая повесть для детей или юношества, одна историческая повесть. Большие произведения печатались с обещанием «продолжение будет» и таким образом растягивались почти на весь год, юные читатели всегда находились в ожидании следующего номера, а в конце года обязательно помещалась реклама произведений, планировавшихся печатанием на следующий год. Таким образом, журнал был всегда ожидаем с большим нетерпением, подписка шла непрерывно. Затем несколько рассказов, иногда также с продолжением, одна-две научных или исторических статьи, написанных в соответствии с возрастом детей, стихи в красивых виньетках, сказка (чаще в «ЗС для младшего возраста»). На последних страницах встречались юмористические стихи или прозаические тексты с картинками. Все завершала обложка в четыре полосы, которая была не просто красивой картинкой-оберткой для журнала.
Она несла большую информативную функцию, особенно в 20-м веке (т.к. в 19-м это была еще обложка-картинка на весь лист). 1 полоса ее содержала в себе крупное заглавие (хотя в разные годы размер его менялся), напечатанное какой-либо цветной краской. В военные годы (начиная со 2-ой половины 16-го года, в «младшем возрасте» - позднее) обложка стала полностью черно-белой.
Заголовки военного времени
Заглавие журнала всегда было вписано в красивую виньетку-иллюстрацию стиля модерн, изображавшую читающих детей. На «ЗС» для младшего возраста были изображены малыши, на «ЗС» для старших – более старшие мальчики и девочки. В течение всего года картинка не менялась, на следующий год иногда появлялась другая иллюстрация. Ниже шли необходимые сведения об издательстве, условиях подписки и т.п., а также списки детских учебных заведений и библиотек. куда был допущен и рекомендован журнал. Тут же оставалось небольшое место для «передовицы», о которой речь шла уже и, перелистнув страницу, на 2 полосе обложки читатель мог увидеть массу новостей, переданных соответственно детскому возрасту. С развитием журнала в 20-м веке новости действительно больше обрабатывались для детей, чем в 19-м. Тут же начиналась одна из важнейших рубрик журнала, которая продолжалась и на 3-ей, а иногда и на 4-й странице обложки. Это была «Наша переписка», «Что нам пишут».
В других журналах тоже печатались письма читателей, в каждом была своя специфика, но в «ЗС» был особый, интересный прием, который привлекал читателей - через журнал можно было переписываться. Можно было обратиться к любому автору письма, задать ему вопрос или наоборот, ответить на его вопросы, что-то посоветовать, чем-то поделиться. Такое живое общение через любимый журнал воспитывало аккуратность, вежливость, вырабатывало стиль письменной речи, позволяло делиться мнениями о прочитанном, увиденном.
После писем, на которые обычно редакция не давала ответа, шла рубрика «Вопросный листок».
Оборотная сторона "анкеты"
В ней печатались в течение всего года ответы детей на анкету от редакции. Анкета иногда печаталась последним отрезным листом в итоговом 52-м № журнала, которая сразу могла отсылаться в Товарищество Вольфа – на ней был напечатан готовый адрес. Иногда она шла в виде приложения к «ЗС». Вопросы, в основном, касались детских предпочтений в книгах, писателях, жанрах. Также существовал «Вопросный лист» для родителей с опросом по проблемам воспитания. Для взрослых «Товарищество М.О.Вольф» в качестве приложений к детскому журналу также выпускал брошюры по воспитанию, составляющие библиотеку «Задушевное воспитание» (более раннее название - «Педагогическая библиотечка»)
и «Детские моды «ЗС» (газету об одежде для детей с фотографиями и рисунками костюмов) – 4 раза в год по 4-м сезонам.