Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Л.Чарская
МАДМУАЗЕЛЬ МУМУ (продолжение)
Глава XV
РАССКАЗ САШИ
— То, о чем хочу вам рассказать, — начал Саша, — случилось в имении одного русского помещика, который сам живет в городе и служит в одном государственном учреждении. У этого помещика несколько человек детей. К детям приставлены бонна и компаньонка. Бонна — немка, а компаньонка — француженка. У бонны — брат, служащий в германской армии. Полк его находился в Германии, недалеко от русской границы. Недалеко же от границы в России расположено имение. Брат бонны часто ее посещал, переходя границу, в доме помещика.
— Эго про нашу Эммочку, про фрейлейн Эммочку Саша рассказывает! — неожиданно прозвучал веселый голосок Киры. — Про Эммочку! Про нашу Эммочку! Я угадала! Ха-ха-ха!
— Тише, Тише, Кира! Не мешай Саше рассказывать, — остановила ее мама, заметившая, как страшно изменилось и побледнело лицо фрейлейн.
— Продолжай, Саша, — нетерпеливо обратился к сыну Константин Николаевич, — мы хотим скорей узнать, в чем дело.
— Да, да, папочка, я продолжаю, — тотчас же откликнулся Саша. — Так вот, однажды ночью, спустя несколько дней после объявления воины, компаньонка детей проснулась случайно и, представьте себе, что она увидела! Она увидела, что бонна, совсем одетая, несмотря на поздний час, стоит у раскрытого окна. Стоит у окна и смотрит в сад, ярко освещенный полным месяцем. Потом бонна вдруг приложила палец к губам и слегка свистнула. В ту же минуту из сада раздался ответный свист. Услышав его, бонна подобрала платье, взобралась на подоконник, выпрыгнула в окно и очутилась в саду! Здесь она бегом бросилась по аллее в ту часть сада, где к нему примыкает лес. Маленькая гувернанточка, — так называли дети помещика свою юную компаньонку-француженку, — все это видела. Она никак не могла понять, что означает поведение фрейлейн, и решила разбудить старшего сына помещика и рассказать ему все, что ей удалось увидеть и услышать только что.
Сыну помещика поведение фрейлейн тоже показалось весьма странным. Он решил немедленно подняться, одеться и пойти выяснить, кому фрейлейн подавала знаки. В сопровождении маленькой компаньонки он поспешил по следам бонны к лесу.
Там, притаившись за кустами, дети увидели фрейлейн. Она была уже не одна; она разговаривала с кем-то по-немецки. При свете месяца дети в собеседнике фрейлейн без труда узнали её брата, состоящего на германской военной службе. Кругом было тихо, каждое слово можно было услышать издалека и вот что сын помещика узнал из беседы фрейлейн с её братом. Он требовал от сестры, чтобы она воспользовалась тем, что живет в доме русского помещика и чиновника, которому начальство поручает иногда просматривать важные секретные бумаги, и постаралась непременно достать некоторые из этих бумаг, и передать ему. А он отдаст бумаги своему военному начальству, которое может извлечь из них много полезного для германской армии.
— Ну, и что же? Фрейлейн не согласилась, конечно? — заволновалась Анна Власьевна, поняв смысл Сашина рассказа и избегая взглянуть на фрейлейн Эмму, которая, ни жива ни мертва, сидела на своем месте за столом.
— О, она долго не соглашалась, плакала, ломала руки, молила брата оставить ее и не заставлять ее идти на такое гадкое дело. Но тот был неумолим. Он упрекал сестру в том, что она не предана своей родине, Германии, что она отказывается принести германской армии пользу во время её войны с Россией и что, если она не согласится украсть важные бумаги, то он и их старая мать не захотят знать ее больше и никогда уже не примут ее в свой дом. И она...согласилась... обеща...
Саша не договорил фразы.
— Ах! — как бы застонала вдруг фрейлейн Эмма, вскочила со стула и бросилась к двери, ведущей из террасы в сад. У двери по-прежнему сидела Марго, решившая не выпускать немку, если бы та захотела уйти. Изо всей силы фрейлейн Эмма оттолкнула девочку, загородившую ей было путь, стремительно спустилась с крыльца, как пуля пролетела аллею и приблизилась к тому месту, где сад соединяется с густым лесом, растущим до самой границы.
Бегство Эммы произошло так неожиданно и быстро, что никто не успел остановить, задержать ее.
— Боже мой! Боже мой! Как это ужасно! — первою опомнилась Наталья Владимировна.
— Но, может быть, все это Саше и Муму только показалось, послышалось? Мало ли что детям иногда представляется! — хотела было Анна Власьевна защитить свою любимицу, фрейлейн Эмму.
— Какое уж там послышалось и показалось, мамаша! — с горькой усмешкой произнес Константин Николаевич. — Не могло показаться и послышаться Саше и Муму обоим сразу. Я понимаю, что вам больно за эту девушку, которую вы так любили и которой доверяли целых два года. Но лучшим доказательством её вины служит её бегство. Разве человек, чувствующий себя правым, бросится бежать, когда его никто не гонит?
Тут уже Анна Власьевна не нашла что ответить. Она поняла, что её сын вполне прав, что Эмме нет никаких оправданий.
Между тем Константин Николаевич подозвал к себе Марго.
— Милая девочка, — произнес он, кладя руку на голову маленькой француженки, — вы спасли меня от большой неприятности. Что бы сказало мое начальство, если бы Эмме удалось выкрасть у меня эти важные бумаги! С меня бы очень строго взыскали...
— Это не я, а Саша...
— Нет, нет, это она, папочка, — перебил ее Саша, — она ведь первая заметила поведение Эммы и разбудила меня!
— Милый ты мальчик мой! И всегда-то ты, скромно умалчивая о своих заслугах, стараешься подчеркнуть заслуги других!» — подумала Наталья Владимировна, подошла и крепко расцеловала Сашу. За нею поцеловала его и бабушка. Отец пожал ему крепко руку, как взрослому. Потом все занялись Марго. Ее обнимали, целовали, хвалили. Дети, хотя не все понимали хорошенько, что такое случилось с их фрейлейн Эммой, положительно душили девочку в своих объятиях. Даже бабушка смотрела теперь на нее с любовью.
Часть третья
Глава I
ИЗ-ЗА КУКУШКИ
Прошло несколько дней. Все успокоилось в имении Кроевских. Фрейлейн Эмма исчезла, как будто сквозь землю провалилась, и никто ее не видел и не встречал с того дня.
Война между тем все больше и больше разгоралась. Германцам удалось ворваться в некоторые русские города и деревни. Но к «Заполью», имению Кроевских, они почему-то не приближались.
Жилось в «Заполье» все-таки неспокойно; боялись: а вдруг германское войско придет.
На всякий случай были всегда наготове экипажи для отъезда. По ночам караулили в окрестности сторожа. А детям Кроевских было строго-настрого запрещено выходить из сада в соседний лес.
Со дня бегства фрейлейн Эммы за младшими детьми наблюдать поручили Марго, так как бабушка занемогла и почти не выходила из своей комнаты, Константин Николаевич только поздно вечером приезжал из города, со службы, а Наталье Владимировне, занятой хозяйством, было не до присмотра над детворой.
Но о присмотре заботиться особенно было нечего: Марго прекрасно справлялась с порученной ей задачей. Саша тоже зорко присматривал за своими братцами и сестрицами.
***
Был чудесный тихий июльский вечер. Солнце ласково расставалось с землей, посылая ей на прощание свои золотые лучи. Тихо, не шевелясь, стояли высокие, стройные тополи и густые липы вокруг помещичьего дома. Сумерки медленно надвигались на землю. Где-то крикнула иволга, а за нею громко-громко и протяжно прокуковала кукушка.
Кира, игравшая в мяч с Наташей неподалеку от дома, подняла голову и задорно крикнула:
— Кукушка, кукушка! Сколько мне лет жить?
— Ку-ку, ку-ку, ку-ку, ку-ку! — зазвучало в лесу. — Ку-ку, ку-ку, ку-ку!..
Кира принялась считать.
— Раза, два, три, четыре... Ой, как много! — расхохоталась девочка. — Совсем старенькой я буду! Сто лет мне кукушка прокуковала, сто лет!
— Старше бабушки, — произнесла Лиля, отрываясь от книги, которую она, сидя тут же на скамейке, читала.
Саши не было с детьми; не было и Василька; маленький Василек уже отправился домой, а Саша помогал в чем-то матери.
Марго сидела подле Лили и тоже читала книгу.
Кукушка все еще продолжала куковать, а Кира, смеясь, считала. По счету девочки выходило, что кукушка предсказывает ей очень долгую жизнь.
— Так долго люди не живут, — заметил Миша.
— Ну, это не твое дело! — рассердилась на него Кира.
Между Кирой и Мишей поднялся спор о том, сколько люди могут прожить на свете. Спор был очень горячий.
Лиля опустила книгу на колени:
— Как вам не стыдно спорить! Милая мадмуазель Мумуша, хоть бы вы остановили их, а то еще подерутся...
Но Марго не пришлось удерживать спорщиков. Кусты зашуршали и небольшая серая птица вспорхнула на ближайшую ветку.
— Эго кукушка! — крикнула Наташа. — Ах, я ее вижу в первый раз!
— Где? Где? Неужели улетела? Я хочу посмотреть на нее тоже!.. Я тоже никогда не видела кукушки!.. — заволновалась и засуетилась Кира.
Но птица, испуганная детскими голосами, мигом поднялась с ветки и полетела в чащу.
— Ай! — испуганно и сердито проронила Кира, — улетела... Ну да это ничего... Я побегу за нею, я ее догоню...
— Нельзя, нельзя! Мама, ведь, помнишь, дальше этой лужайки ходить не велела! — остановили в один голос сестру Лиля и Наташа.
Но Киру не так-то легко было удержать. Преспокойно оттолкнув загородившую ей дорогу Наташу, девочка вприпрыжку бросилась в кусты.
(продолжение будет)
Отсюда: vk.com/wall-215751580_1560
По ссылке - оригинальная иллюстрация.
МАДМУАЗЕЛЬ МУМУ (продолжение)
Глава XV
РАССКАЗ САШИ
— То, о чем хочу вам рассказать, — начал Саша, — случилось в имении одного русского помещика, который сам живет в городе и служит в одном государственном учреждении. У этого помещика несколько человек детей. К детям приставлены бонна и компаньонка. Бонна — немка, а компаньонка — француженка. У бонны — брат, служащий в германской армии. Полк его находился в Германии, недалеко от русской границы. Недалеко же от границы в России расположено имение. Брат бонны часто ее посещал, переходя границу, в доме помещика.
— Эго про нашу Эммочку, про фрейлейн Эммочку Саша рассказывает! — неожиданно прозвучал веселый голосок Киры. — Про Эммочку! Про нашу Эммочку! Я угадала! Ха-ха-ха!
— Тише, Тише, Кира! Не мешай Саше рассказывать, — остановила ее мама, заметившая, как страшно изменилось и побледнело лицо фрейлейн.
— Продолжай, Саша, — нетерпеливо обратился к сыну Константин Николаевич, — мы хотим скорей узнать, в чем дело.
— Да, да, папочка, я продолжаю, — тотчас же откликнулся Саша. — Так вот, однажды ночью, спустя несколько дней после объявления воины, компаньонка детей проснулась случайно и, представьте себе, что она увидела! Она увидела, что бонна, совсем одетая, несмотря на поздний час, стоит у раскрытого окна. Стоит у окна и смотрит в сад, ярко освещенный полным месяцем. Потом бонна вдруг приложила палец к губам и слегка свистнула. В ту же минуту из сада раздался ответный свист. Услышав его, бонна подобрала платье, взобралась на подоконник, выпрыгнула в окно и очутилась в саду! Здесь она бегом бросилась по аллее в ту часть сада, где к нему примыкает лес. Маленькая гувернанточка, — так называли дети помещика свою юную компаньонку-француженку, — все это видела. Она никак не могла понять, что означает поведение фрейлейн, и решила разбудить старшего сына помещика и рассказать ему все, что ей удалось увидеть и услышать только что.
Сыну помещика поведение фрейлейн тоже показалось весьма странным. Он решил немедленно подняться, одеться и пойти выяснить, кому фрейлейн подавала знаки. В сопровождении маленькой компаньонки он поспешил по следам бонны к лесу.
Там, притаившись за кустами, дети увидели фрейлейн. Она была уже не одна; она разговаривала с кем-то по-немецки. При свете месяца дети в собеседнике фрейлейн без труда узнали её брата, состоящего на германской военной службе. Кругом было тихо, каждое слово можно было услышать издалека и вот что сын помещика узнал из беседы фрейлейн с её братом. Он требовал от сестры, чтобы она воспользовалась тем, что живет в доме русского помещика и чиновника, которому начальство поручает иногда просматривать важные секретные бумаги, и постаралась непременно достать некоторые из этих бумаг, и передать ему. А он отдаст бумаги своему военному начальству, которое может извлечь из них много полезного для германской армии.
— Ну, и что же? Фрейлейн не согласилась, конечно? — заволновалась Анна Власьевна, поняв смысл Сашина рассказа и избегая взглянуть на фрейлейн Эмму, которая, ни жива ни мертва, сидела на своем месте за столом.
— О, она долго не соглашалась, плакала, ломала руки, молила брата оставить ее и не заставлять ее идти на такое гадкое дело. Но тот был неумолим. Он упрекал сестру в том, что она не предана своей родине, Германии, что она отказывается принести германской армии пользу во время её войны с Россией и что, если она не согласится украсть важные бумаги, то он и их старая мать не захотят знать ее больше и никогда уже не примут ее в свой дом. И она...согласилась... обеща...
Саша не договорил фразы.
— Ах! — как бы застонала вдруг фрейлейн Эмма, вскочила со стула и бросилась к двери, ведущей из террасы в сад. У двери по-прежнему сидела Марго, решившая не выпускать немку, если бы та захотела уйти. Изо всей силы фрейлейн Эмма оттолкнула девочку, загородившую ей было путь, стремительно спустилась с крыльца, как пуля пролетела аллею и приблизилась к тому месту, где сад соединяется с густым лесом, растущим до самой границы.
Бегство Эммы произошло так неожиданно и быстро, что никто не успел остановить, задержать ее.
— Боже мой! Боже мой! Как это ужасно! — первою опомнилась Наталья Владимировна.
— Но, может быть, все это Саше и Муму только показалось, послышалось? Мало ли что детям иногда представляется! — хотела было Анна Власьевна защитить свою любимицу, фрейлейн Эмму.
— Какое уж там послышалось и показалось, мамаша! — с горькой усмешкой произнес Константин Николаевич. — Не могло показаться и послышаться Саше и Муму обоим сразу. Я понимаю, что вам больно за эту девушку, которую вы так любили и которой доверяли целых два года. Но лучшим доказательством её вины служит её бегство. Разве человек, чувствующий себя правым, бросится бежать, когда его никто не гонит?
Тут уже Анна Власьевна не нашла что ответить. Она поняла, что её сын вполне прав, что Эмме нет никаких оправданий.
Между тем Константин Николаевич подозвал к себе Марго.
— Милая девочка, — произнес он, кладя руку на голову маленькой француженки, — вы спасли меня от большой неприятности. Что бы сказало мое начальство, если бы Эмме удалось выкрасть у меня эти важные бумаги! С меня бы очень строго взыскали...
— Это не я, а Саша...
— Нет, нет, это она, папочка, — перебил ее Саша, — она ведь первая заметила поведение Эммы и разбудила меня!
— Милый ты мальчик мой! И всегда-то ты, скромно умалчивая о своих заслугах, стараешься подчеркнуть заслуги других!» — подумала Наталья Владимировна, подошла и крепко расцеловала Сашу. За нею поцеловала его и бабушка. Отец пожал ему крепко руку, как взрослому. Потом все занялись Марго. Ее обнимали, целовали, хвалили. Дети, хотя не все понимали хорошенько, что такое случилось с их фрейлейн Эммой, положительно душили девочку в своих объятиях. Даже бабушка смотрела теперь на нее с любовью.
Часть третья
Глава I
ИЗ-ЗА КУКУШКИ
Прошло несколько дней. Все успокоилось в имении Кроевских. Фрейлейн Эмма исчезла, как будто сквозь землю провалилась, и никто ее не видел и не встречал с того дня.
Война между тем все больше и больше разгоралась. Германцам удалось ворваться в некоторые русские города и деревни. Но к «Заполью», имению Кроевских, они почему-то не приближались.
Жилось в «Заполье» все-таки неспокойно; боялись: а вдруг германское войско придет.
На всякий случай были всегда наготове экипажи для отъезда. По ночам караулили в окрестности сторожа. А детям Кроевских было строго-настрого запрещено выходить из сада в соседний лес.
Со дня бегства фрейлейн Эммы за младшими детьми наблюдать поручили Марго, так как бабушка занемогла и почти не выходила из своей комнаты, Константин Николаевич только поздно вечером приезжал из города, со службы, а Наталье Владимировне, занятой хозяйством, было не до присмотра над детворой.
Но о присмотре заботиться особенно было нечего: Марго прекрасно справлялась с порученной ей задачей. Саша тоже зорко присматривал за своими братцами и сестрицами.
***
Был чудесный тихий июльский вечер. Солнце ласково расставалось с землей, посылая ей на прощание свои золотые лучи. Тихо, не шевелясь, стояли высокие, стройные тополи и густые липы вокруг помещичьего дома. Сумерки медленно надвигались на землю. Где-то крикнула иволга, а за нею громко-громко и протяжно прокуковала кукушка.
Кира, игравшая в мяч с Наташей неподалеку от дома, подняла голову и задорно крикнула:
— Кукушка, кукушка! Сколько мне лет жить?
— Ку-ку, ку-ку, ку-ку, ку-ку! — зазвучало в лесу. — Ку-ку, ку-ку, ку-ку!..
Кира принялась считать.
— Раза, два, три, четыре... Ой, как много! — расхохоталась девочка. — Совсем старенькой я буду! Сто лет мне кукушка прокуковала, сто лет!
— Старше бабушки, — произнесла Лиля, отрываясь от книги, которую она, сидя тут же на скамейке, читала.
Саши не было с детьми; не было и Василька; маленький Василек уже отправился домой, а Саша помогал в чем-то матери.
Марго сидела подле Лили и тоже читала книгу.
Кукушка все еще продолжала куковать, а Кира, смеясь, считала. По счету девочки выходило, что кукушка предсказывает ей очень долгую жизнь.
— Так долго люди не живут, — заметил Миша.
— Ну, это не твое дело! — рассердилась на него Кира.
Между Кирой и Мишей поднялся спор о том, сколько люди могут прожить на свете. Спор был очень горячий.
Лиля опустила книгу на колени:
— Как вам не стыдно спорить! Милая мадмуазель Мумуша, хоть бы вы остановили их, а то еще подерутся...
Но Марго не пришлось удерживать спорщиков. Кусты зашуршали и небольшая серая птица вспорхнула на ближайшую ветку.
— Эго кукушка! — крикнула Наташа. — Ах, я ее вижу в первый раз!
— Где? Где? Неужели улетела? Я хочу посмотреть на нее тоже!.. Я тоже никогда не видела кукушки!.. — заволновалась и засуетилась Кира.
Но птица, испуганная детскими голосами, мигом поднялась с ветки и полетела в чащу.
— Ай! — испуганно и сердито проронила Кира, — улетела... Ну да это ничего... Я побегу за нею, я ее догоню...
— Нельзя, нельзя! Мама, ведь, помнишь, дальше этой лужайки ходить не велела! — остановили в один голос сестру Лиля и Наташа.
Но Киру не так-то легко было удержать. Преспокойно оттолкнув загородившую ей дорогу Наташу, девочка вприпрыжку бросилась в кусты.
(продолжение будет)
Отсюда: vk.com/wall-215751580_1560
По ссылке - оригинальная иллюстрация.