Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Порт-Артурский Вася. Глава 2
Вася
— Вася! — вне себя от радости и тревоги вскричала Дарья Михайловна, бросаясь навстречу мальчику. — Ты жив, ты здоров! Вася мой! Мой милый, мой дорогой мальчик! Слава Богу! Господи! Благодарю тебя!
И бедная женщина набожно перекрестилась на образ, висевший в закопченном углу землянки.
Даже девочки при виде вошедшего Васи позабыли свой недавний испуг и, перестав плакать, наперебой старались ласкать и целовать брата.
— Где папа? Видел ты его? — спрашивали они, с тревогой и волнением заглядывая ему в глаза.
— Видел папу! — отвечал Вася, — он кланяется всем вам… Он жив и здоров, слава Богу, но только устал очень… Ах, как он устал, мама! Ведь уже четвертую ночь все время, без отдыха, он там на позиции… И все устали и все измучены, бедные, милые, родные солдатики!
И в больших смелых глазах Васи блеснули слезы. Но ненадолго. Через минуту уже глаза эти сверкнули огнем, маленькие кулачки сжались и он, погрозив кому-то, произнес с гневом и дрожью в голосе:
— У-у! противные японцы! сколько горя вы принесли! Жаль, что я мальчик, а не взрослый, сильный солдат. Я так же, как папа и другие, пошел бы сражаться с ними… Злые они… гадкие, сколько наших убили… А только и храбрые же они, мама! — внезапно воодушевляясь, проговорил он, — ой, какие храбрые! Так и лезут под пули и штыки, — ничего не боятся. Наши солдатики — богатыри! Герои! А генерал Стессель…
— Ты видел Стесселя? – в один голос вскричали Дарья Михайловна и старшая из девочек Маша — прелестный, худенький черноглазый ребенок лет восьми.
— Видел, — с гордостью отвечал Вася, — встретил его! Вот кто самый-то герой из героев! — вскричал восторженно мальчик. — Если бы вы только знали, какой он! Смелый! Сильный! Бесстрашный! Его точно и пули японские не берут. В самый огонь так и идет… Подошел к солдатам и говорит: «Спасибо, братцы! Не жалейте сил для славы и чести России-Матушки! Государю о вашей храбрости, говорит, самолично отпишу». А солдаты как крикнут: «Рады стараться, ваше превосходительство!» И генерал Кондратенко ему не уступает! Впереди всех! А солдатики глаз с них не спускают. Глядя на них, в самый огонь лезут на врагов! бегут к пушкам. Сами-то, мамочка, усталые, замученные, не ели сколько времени, износились все, а дерутся-то как, Господи! Я и…
Вася не докончил. Все время внимательно слушавшая его младшая сестренка вдруг громко расплакалась, уткнувшись в колени матери.
— Дунюшка! Дуня! Что с тобой, деточка! — так и бросились к ней с вопросами мать, брат и сестра.
Малютка не отвечала и только громко всхлипывала, все крепче и крепче прижимаясь лицом к материнским коленям. Потом она залепетала, бессвязно и взволнованно:
— Солдатиков жалко… бедненьких… не кушали… холодно им… А япошки гадкие, мерзкие… не люблю их… У-у!
И она залилась новыми, неудержимыми слезами.
На черных глазах худенькой бледнолицей Маши тоже навернулись слезы.
— Господи! скорей бы кончилась война! — прошептала девочка и что-то грустное, недетски серьезное мелькнуло в ее бледном личике.
— Подожди, кончится война! И осада кончится! — вскричал с уверенностью Вася, — дай срок. Как они ни вертись, японцы, а мы их победим. Наша возьмет, вот увидишь!
Голос мальчика дышал силой и уверенностью, синие глаза горели, как звезды, на перепачканном пороховой копотью лице видна была такая отвага, что мать не могла не привлечь к себе своего любимца и не расцеловать его.
Отсюда: vk.com/@-215751580-vasya2
По ссылке еще и оригинальная иллюстрация
Вася
— Вася! — вне себя от радости и тревоги вскричала Дарья Михайловна, бросаясь навстречу мальчику. — Ты жив, ты здоров! Вася мой! Мой милый, мой дорогой мальчик! Слава Богу! Господи! Благодарю тебя!
И бедная женщина набожно перекрестилась на образ, висевший в закопченном углу землянки.
Даже девочки при виде вошедшего Васи позабыли свой недавний испуг и, перестав плакать, наперебой старались ласкать и целовать брата.
— Где папа? Видел ты его? — спрашивали они, с тревогой и волнением заглядывая ему в глаза.
— Видел папу! — отвечал Вася, — он кланяется всем вам… Он жив и здоров, слава Богу, но только устал очень… Ах, как он устал, мама! Ведь уже четвертую ночь все время, без отдыха, он там на позиции… И все устали и все измучены, бедные, милые, родные солдатики!
И в больших смелых глазах Васи блеснули слезы. Но ненадолго. Через минуту уже глаза эти сверкнули огнем, маленькие кулачки сжались и он, погрозив кому-то, произнес с гневом и дрожью в голосе:
— У-у! противные японцы! сколько горя вы принесли! Жаль, что я мальчик, а не взрослый, сильный солдат. Я так же, как папа и другие, пошел бы сражаться с ними… Злые они… гадкие, сколько наших убили… А только и храбрые же они, мама! — внезапно воодушевляясь, проговорил он, — ой, какие храбрые! Так и лезут под пули и штыки, — ничего не боятся. Наши солдатики — богатыри! Герои! А генерал Стессель…
— Ты видел Стесселя? – в один голос вскричали Дарья Михайловна и старшая из девочек Маша — прелестный, худенький черноглазый ребенок лет восьми.
— Видел, — с гордостью отвечал Вася, — встретил его! Вот кто самый-то герой из героев! — вскричал восторженно мальчик. — Если бы вы только знали, какой он! Смелый! Сильный! Бесстрашный! Его точно и пули японские не берут. В самый огонь так и идет… Подошел к солдатам и говорит: «Спасибо, братцы! Не жалейте сил для славы и чести России-Матушки! Государю о вашей храбрости, говорит, самолично отпишу». А солдаты как крикнут: «Рады стараться, ваше превосходительство!» И генерал Кондратенко ему не уступает! Впереди всех! А солдатики глаз с них не спускают. Глядя на них, в самый огонь лезут на врагов! бегут к пушкам. Сами-то, мамочка, усталые, замученные, не ели сколько времени, износились все, а дерутся-то как, Господи! Я и…
Вася не докончил. Все время внимательно слушавшая его младшая сестренка вдруг громко расплакалась, уткнувшись в колени матери.
— Дунюшка! Дуня! Что с тобой, деточка! — так и бросились к ней с вопросами мать, брат и сестра.
Малютка не отвечала и только громко всхлипывала, все крепче и крепче прижимаясь лицом к материнским коленям. Потом она залепетала, бессвязно и взволнованно:
— Солдатиков жалко… бедненьких… не кушали… холодно им… А япошки гадкие, мерзкие… не люблю их… У-у!
И она залилась новыми, неудержимыми слезами.
На черных глазах худенькой бледнолицей Маши тоже навернулись слезы.
— Господи! скорей бы кончилась война! — прошептала девочка и что-то грустное, недетски серьезное мелькнуло в ее бледном личике.
— Подожди, кончится война! И осада кончится! — вскричал с уверенностью Вася, — дай срок. Как они ни вертись, японцы, а мы их победим. Наша возьмет, вот увидишь!
Голос мальчика дышал силой и уверенностью, синие глаза горели, как звезды, на перепачканном пороховой копотью лице видна была такая отвага, что мать не могла не привлечь к себе своего любимца и не расцеловать его.
Отсюда: vk.com/@-215751580-vasya2
По ссылке еще и оригинальная иллюстрация