Чем дальше в лес, тем больше дров. Продолжаю сравнивать и просто не знаю как это можно назвать!
Казалось бы самые первые повести – Записки институтки и Княжна Джаваха сколько раз были переизданы. Даже литературные критики их признают самыми удачными произведениями Чарской. Ни у кого особых нареканий по языку и содержанию не было. Все их спокойно читали в переизданном в 90-х годах виде и не жаловались.
Но вот пытливым умам в лице Зобернов и Ко и они не дали покоя. Точно в таком же духе и по такому же принципу все переделано, сокращено и проиллюстрировано.
Непонятные и редкие слова убраны напрочь без попыток каких-либо разъяснений. Отношение к читателям, как к людям с недостатком интеллекта – по принципу, что им объяснять – все равно ничего не поймут, лучше все непонятное удалим.
Подробно разбирать текст не буду – для этого надо показывать всю повесть целиком. Изменения в каждом абзаце. Если их попробовать обобщить, то получается, что вырезаются практически все сцены с поцелуями, обниманиями и рыданиями. (Получается цензура какая-то – сильно плакать – нельзя, обниматься-целоваться – нельзя). После удаления остались лишь диалоги с обменом информацией. Убраны фразы и монологи со словами «проклятый», «ненависть» и их производными.
Детали, которые больше всего привлекли мое внимание.
1. В начале повести, когда Люда уезжает, няня дает ей коржики и пакетик малиновой смоквы. В ПСС в этом месте часть предложения «и пакетик малиновой смоквы, тоже собственного ее приготовления» удалена. В середине повести Люда угощает княжну и коржиками, и смоквой, которые с собой привезла.
2. Ирочка Трахтенберг, белобрысая шведка, в ПСС превратилась в Ирочку Берг (и в 9-м томе тоже).
3. Фразу «Меня точно варом обдало» оставили здесь без изменений, в отличие от «Записок маленькой гимназистки».
4. В описании лазарета лекарственное средство «шипучка» в ПСС имеет состав «сода с водой» в отличие от «сода с кислотой» в оригинале (химики бы возмутились – от смешивания воды с содой реакции не будет).
5. Гласные буквы в немецких словах в ПСС пишутся без умлаута.
И не детали.
Последние три главы «Болезнь Нины», «Прости, родная», «Выпуск. Сюрприз» сокращены просто до невозможности. Здесь удаления происходят не просто абзацами, а целыми страницами. Конечно, можно понять редакторов, которые хотят оградить юных читателей, от сцен прощания с умершим человеком, от описаний агонии туберкулезного больного. Но слов из песни не выкинешь, иначе это уже будет другая песня. И всему должен быть какой-то предел.
В итоге получилось еще одно произведение, которое на Чарскую похоже лишь отдаленно.
Родных иллюстраций нет.
Казалось бы самые первые повести – Записки институтки и Княжна Джаваха сколько раз были переизданы. Даже литературные критики их признают самыми удачными произведениями Чарской. Ни у кого особых нареканий по языку и содержанию не было. Все их спокойно читали в переизданном в 90-х годах виде и не жаловались.
Но вот пытливым умам в лице Зобернов и Ко и они не дали покоя. Точно в таком же духе и по такому же принципу все переделано, сокращено и проиллюстрировано.
Непонятные и редкие слова убраны напрочь без попыток каких-либо разъяснений. Отношение к читателям, как к людям с недостатком интеллекта – по принципу, что им объяснять – все равно ничего не поймут, лучше все непонятное удалим.
Подробно разбирать текст не буду – для этого надо показывать всю повесть целиком. Изменения в каждом абзаце. Если их попробовать обобщить, то получается, что вырезаются практически все сцены с поцелуями, обниманиями и рыданиями. (Получается цензура какая-то – сильно плакать – нельзя, обниматься-целоваться – нельзя). После удаления остались лишь диалоги с обменом информацией. Убраны фразы и монологи со словами «проклятый», «ненависть» и их производными.
Детали, которые больше всего привлекли мое внимание.
1. В начале повести, когда Люда уезжает, няня дает ей коржики и пакетик малиновой смоквы. В ПСС в этом месте часть предложения «и пакетик малиновой смоквы, тоже собственного ее приготовления» удалена. В середине повести Люда угощает княжну и коржиками, и смоквой, которые с собой привезла.
2. Ирочка Трахтенберг, белобрысая шведка, в ПСС превратилась в Ирочку Берг (и в 9-м томе тоже).
3. Фразу «Меня точно варом обдало» оставили здесь без изменений, в отличие от «Записок маленькой гимназистки».
4. В описании лазарета лекарственное средство «шипучка» в ПСС имеет состав «сода с водой» в отличие от «сода с кислотой» в оригинале (химики бы возмутились – от смешивания воды с содой реакции не будет).
5. Гласные буквы в немецких словах в ПСС пишутся без умлаута.
И не детали.
Последние три главы «Болезнь Нины», «Прости, родная», «Выпуск. Сюрприз» сокращены просто до невозможности. Здесь удаления происходят не просто абзацами, а целыми страницами. Конечно, можно понять редакторов, которые хотят оградить юных читателей, от сцен прощания с умершим человеком, от описаний агонии туберкулезного больного. Но слов из песни не выкинешь, иначе это уже будет другая песня. И всему должен быть какой-то предел.
В итоге получилось еще одно произведение, которое на Чарскую похоже лишь отдаленно.
Родных иллюстраций нет.
-
-
10.01.2009 в 14:32-
-
11.01.2009 в 11:12-
-
11.01.2009 в 16:02-
-
11.01.2009 в 18:02...Хотя от идеальных копий : Полный репринт того же формата... На хорошей бумаге... В тканевом переплете...С тиснением...ЫЫЫ! хочу!размечталась...Потому что многих может испугать даже старая орфография...
Я как то кипила книжку - Чарскую как раз по дороге в институт..И кто меня просил показывать ее одной из моей одногруппниц? Она испугалась и удивилась непонятным знакам , и спрсила "- Эээ? А она вообще на руссском?" .Узнав что на русском и я ее спокойно читаю - она ответила: "- Да!Ну ты даешь.." с очень удивлеенным видом, явно не считая нормальным спокойно читать старую орфографию...
Я тоже уже спокойно читаю - а недовно тут вообще забавная история вышла - я смотрю на антикварную книгу не могу понять - что с ней не так с орфографией что то не так - а как понять не могу?Думаю и что меня удивляет в том что в книжке привычная орфография? Или наоборот , почем я старую орфографию счита нормальной? Но что то не так - чую.
Оказалось книжка антикварная, но в новой орфографии. Изданна в 1929( на книге года нет , яего по каталогу определила потом), но переиздание одного из томов "золотой библиотеки" Вольфа...вот что в одессе при НЭПе издавали, да...
Вот так бывает.
А вот я всегда зато за "Родные" иллюстрации.Как минимум того времени, что и написание книги.... А то так надоели всякие современные стулья-столы на картинках в изданиях старых книг. ( или куча швейных машинок в швейной мастерской 1900-х...Ну одна, ну две - для старших мастериц - но куда больше...А ученицы точно на руках шили..))
-
-
12.01.2009 в 12:39