Любопытно

[silent-gluk]

Как только новая повесть "Княжна Джаваха" появилась на страницах журнала "Задушевное слово для старшего возраста" в 1903 году, в редакцию стали приходить письма детей с восторженными отзывами.

«…мне было очень жаль Юлико. Читая про его болезнь и затем смерть, я вспомнила смерть Нины и мне стало очень грустно. Я полюбила Нину и плакала, когда читала про её смерть. Чудную повесть «Княжна Джаваха» я даю читать всем моим подругам и они прямо зачитываются ею. Одна из них, Вера Побуковская, спрашивает: действительно ли была девочка Нина? Я тоже, как Нина, завела дневник и записываю всё, что происходит со мною ежедневно».

Маня Волошенко

Отсюда: vk.com/wall-215751580_2011

@темы: ссылки, мнение о книге, Чарская, Задушевное слово, Княжна Джаваха

---

Любопытно

[silent-gluk]

"Читали мы также "Лизочкино счастье" и все четверо слушали с живым интересом, искренно негодуя на Мэри и сочувствуя Лизочке."

Таня, Андрюша, Нина и Зина

Отсюда: vk.com/wall-215751580_2009

@темы: ссылки, мнение о книге, Чарская, Задушевное слово, Лизочкино счастье

---

Любопытно

[silent-gluk]

В ноябре 1902 года на страницах одного детского журнала появились строчки:
"Я - грузинка. Моё имя Нина, - княжна Нина Джаваха...".

И мир детей-читателей стал другим.
У них появился кумир необыкновенный. Кумир, которого не смогли сбить с пьедестала насмешливые дореволюционные критики, которого не уничтожили в душах тысяч подростков суровые педагоги в советские времена.

Княжна Ниночка Джаваха. Смелая. Гордая. Честная. Нежная красавица. Стойкая и искренняя.

Дети не сомневались, что она существует в реальности. Посвящали Нине стихи. Рыдали, узнав о её смерти. Искали могилу. Писали многочисленные письма в журнал, обсуждая друг с другом её характер и поступки. Хотели быть похожими на княжну, восхищаясь её смелостью и честностью.

В советское время, когда Чарскую запретили читать, толстые тома в роскошных ещё, с не облупившимся золотом, красных, синих и зелёных переплётах не раз передавали тайком между собой пионеры... Даже маститый Шкловский свой рассказ назвал именно её именем - "Княжна Джаваха", осуждая в нём и подобные книги, и обычай праздновать Рождество... И дети в СССР, читая о княжне, хотели страдать так - как страдала Ниночка Джаваха.

Именно она появилась после стольких лет забвения в 90-е годы 20-го века в скромном репринтном переиздании. Многим знакома эта жёлтая книжечка с мечтательной девушкой на обложке, сидящей среди гор. В то время о ней написали статьи знаменитые литературоведы - Путилова, Приходько и другие. И уже мы - современные читатели - часто совсем не дети, всем сердцем полюбили гордую одиннадцатилетнюю княжну, такую непонятную для нашего времени и одновременно неожиданно родную и близкую.

"Княжна Ниночка Джаваха.., простишь ли ты нас?"

С днём рождения. С юбилеем.


Отсюда: vk.com/wall-215751580_2003

@темы: ссылки, мнение о книге, Чарская, Княжна Джаваха

---

Любопытно

[silent-gluk]

Одна из редких фотографий Чарской - довольно позднего времени, датирована - "после 1914 года". Хорошо видна мода именно времён Первой мировой. Шляпки уменьшились, изменился силуэт верхней одежды.

Фотография находится в Санкт-Петербургском государственном бюджетном учреждении культуры "Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства".

goskatalog.ru/portal/#/collections?id=4686857

За ссылки на госкаталог Министерства Культуры РФ благодарю Яну.

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1999

По ссылке - собственно фотография.

@темы: фотографии, ссылки, Чарская, биография

---

Любовь в произведениях Л.Чарской

[silent-gluk]

Мы завершаем осенний цитатник о любви в произведениях Лидии Чарской.

Впервые в группе - отрывок из романа Л.Чарской "Право сильного"!

- Бог мой! Вы - бог мой!
Сергей не понял меня сначала, но, когда я повторила ту же фразу, вся алая от стыда, он поспешно склонился ко мне и произнес с улыбкой рассеянной ласки.

- Спасибо тебе, Наташа! Я твердо верю в твое чувство ко мне.
- А вы! - почти выкрикнула я резко и крикливо, как мне самой показалось, - вы-то, Сергей, любите ли вы меня?

Он снова вскинул на меня глазами, точно человек, проснувшийся от долгого, крепкого сна.
- Наташа, - прозвучал его голос нежными, хватающими за душу нотами. – Наташа, зачем ты спрашиваешь об этом? Помнишь тот вечер, когда я просил тебя разделить со мною мою жизнь. Помнишь наш разговор? Я не женщину искал в тебе, Наташа, не любовницу, прости, а друга - товарища и сотрудника, да, именно сотрудника - вот слово! - на трудном жизненном поприще. Я еще и еще раз повторяю, что верю в твоё призвание! глубоко верю! Твой талант захватил меня своей непочатостью, своей здоровой, непосредственной силой! Ты будешь большой писательницей, Наташа! Я верю в это так же твёрдо, как и в самого себя. Ту любовь, ту безумную страсть, о которой мечтают все молодые девушки, выходя замуж по влечению, я дать не могу. Все это давно прожито и пережито мною. Я поклоняюсь теперь одному только богу - искусству! Мне грустно, Наташа, что я невольно разочаровал тебя в первые же дни брака, но что же делать, таков уж я есть, таким ты меня полюбила, иным я быть не могу и не умею…

Я была уничтожена, смята, принижена. Не того я ждала от него, не того смутно жаждала моя душа. Острый порыв отчаяния захватил меня.
«А что же значат твои ласки, твои поцелуи?» - хотелось мне выкрикнуть ему прямо в лицо, но я промолчала.

Новая мысль с мучительною ясностью пронизала мой мозг.
«Так вот оно что! Он по свойственному своей благородной натуре великодушию, хотел обмануть самого себя деланными порывами страсти, дать мне, неизбалованной любовью женщине, забыться хотя бы призраком счастья, знакомого остальным!
«Но какую же унизительную роль сыграла я в таком случае, принимая за искренний порыв ласки мужа и не заботясь анализом чувства, руководившего этими ласками. Жгучий стыд и невольное отвращение к самой себе пронизали, как бы острыми иглами, всё мое существо. И тут же я мысленно поклялась в душе отречься навсегда от этих ласк, забыть о том, что мне двадцать два года, что кровь кипит и клокочет во мне с неудержимою силой.
Да, да, задушить, забить в себе эти безумные мечты о счастье, том счастье, которое улыбнулось мне так неожиданно и ярко и так же неожиданно покинуло меня… Клянусь, с этой минуты, я буду его другом и только другом! Буду стараться оправдать его надежды, его веру в меня, буду стремиться к достижению величия на поприще любимого искусства, чтобы он, если не мог любить меня, так мог бы, по крайней мере, гордиться мною!»

Лидия Чарская. Право сильного.

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1997

@темы: текст, ссылки, Чарская, Право сильного, Цитаты

---

Читатели "Задушевного слова" о книгах Чарской

[silent-gluk]

"В прошлом году мне понравилась повесть Л.А.Чарской "Княжна Джаваха"; в этой повести по-моему описывается Спб Павловский институт, в котором училась моя мама."

Михаил, 10 лет

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1993

@темы: ссылки, мнение о книге, Чарская, Задушевное слово, Княжна Джаваха

---

Любовь в произведениях Л.Чарской

[silent-gluk]

Впервые в группе - отрывок из романа Л.Чарской "Во власти золота"!

А Юрий все смотрел на нее тем же тяжелым, упорным взглядом, полным и призыва, и тоски. В эту минуту Марина была ему дороже, чем когда-либо в другое время. Эта обаятельная, странная девушка уйдет, и он никогда уже не увидит ее гибкой, стройной фигуры, так рельефно выступавшей под серым сукном, не увидит этого мерцающего взгляда непроницаемых, загадочных глаз, - глаз русалки, проникнувших в его сердце.

Порыв неподдельного отчаяния захватил его.
- Марина! - вырвалось у него глухим звуком. – Марина, подумайте хорошенько, прежде чем уйти! Вы видите, я - не слепец и широко открываю глаза на все данные обстоятельства. Не губите себя, Марина! Останьтесь со мною! Нет, не со мною, а здесь, здесь останьтесь, прошу вас! Это не повлечёт за собой никаких обязательств с вашей стороны, поймите же меня, дорогая!..
Юрий стоял теперь пред нею взволнованный, бледный, красивый. Его холеные пальцы нервно подёргивали длинный белокурый ус. Его голос, хотя и дрожал, но звучал убедительно, мощно…
Марина взглянула на него и разом поняла, что уйти она не в силах. Соблазн был слишком велик и он, этот милый чаровник, также дорог, также необходим ей, как и весь комфорт его сказочно-роскошного убежища.

Вероятно, взгляд молодой девушки красноречивее слов выразил ее решение, потому что взволнованное лицо Вакулина разом осветилось выражением восторга, торжества…

- Милая! Так ли я понимаю вас? - заглянув в самую глубину глаз Марины, произнес он тихим, прерывающимся голосом.

Лидия Чарская. Во власти золота

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1992

@темы: текст, ссылки, Чарская, Во власти золота, Цитаты

---

Любопытно

[silent-gluk]

27 апреля 1914 года Лидия Алексеевна Чурилова венчается со Стабровским Василием Ивановичем, сыном потомственного дворянина, санитарного врача Стабровского Ивана Семеновича. Невесте – 39 лет, а жениху – 23 года.

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1991

По ссылке - фото: В.И.Стабровский, второй муж Чарской.

@темы: фотографии, ссылки, Чарская, биография

---

Любовь в произведениях Л.Чарской

[silent-gluk]

Впервые, в группе - отрывок из романа Л.Чарской "Виновна, но... Роман мятежной души"!

- Женя, - выдавливает она из себя хриплые звуки, - послушайте: что было бы, если бы я… я оказалась недостойной вашей любви?

- Как? - его лицо делается сразу смертельно бледным, исчезают в глубине глаза, вздрагивают ноздри, губы…
- Женя! Послушайте, что, если бы я полюбила другого, что было бы с вами? Вы…

- О, - перебивает он её с ужасом, залившим его округлившиеся зрачки, - о, этого не может быть, Листик, не может быть! За что? Разве я переменился, оскорбил вас чем-нибудь, недостаточно чуток к вам и нежен? Ведь я люблю вас преданно и нежно, люблю безумно. Вы для меня – всё: смысл жизни, её цель, её полнота и счастье. Вы - мой бог, моя любимая женщина, будущая жена, обожаемая невеста. Мне никого и ничего, кроме вас, не надо. Вы - центр всего. И университет для вас, и служба, и будущая карьера. Радость моя, с первой же встречи я отдал вам сердце, оно в ваших руках. Неужели же вы разобьете его? Мальчик милый! Листочек мой нежный! Разобьёте? вы - сама доброта?

- Женя! Женя! Да разве можно приказывать сердцу?.. - пытается вставить она в льющийся поток его речи робкие слова.
- О, это была бы величайшая несправедливость судьбы, - не слушая её, подхватывает Нераев. – Я, который не смотрю ни на одну женщину, который молюсь на вас, Листик!.. И отбросить, оттолкнуть меня!.. О! это была бы такая жестокость, такое варварство, на которое вы не способны… нет! Да вы знаете ли, что станется со мной? Я брошу университет… к чёрту! Я брошу службу, приватные занятия, всё… А у меня семья… я ей помогаю. Я опущусь до самого дна жизни и, как живой укор, стану пред вами. Попробуйте тогда заложить фундамент нового счастья на моём несчастье, на моей гибели, Листик мой, мальчик дорогой!.. Хватит ли у вас на это сил? Посмотрим!

Нет, не хватит! Ина лучше его самого сознаёт это.

Лидия Чарская. Виновна, но... Роман мятежной души.


Отсюда: vk.com/wall-215751580_1990

@темы: текст, ссылки, Чарская, Виновна, но... Роман мятежной души, Цитаты

---

Любопытно

[silent-gluk]

О Чарской в советской детской литературе.

Конечно же, в большинстве упоминаний, в детских книгах послереволюционного периода о Чарской, о её книгах говорилось с негативным оттенком, пренебрежительно. Но упоминания были. В этой повести про старую гимназию для девочек какого-то неприятия Чарской нет, мы можем просто прочитать описание жизни в школе:

Клавдия Филиппова. "В гимназии":

"Ирина с любопытством оглядывалась. Совсем не похоже
на ту гимназию. Там и зал не такой большой, и пол
просто крашеный, а здесь выложен блестящими пёстрыми
плиточками. Окна здесь вон какие громадные, а там в них
до половины вставлены цветные стёклышки.

Вдруг что-то зашуршало, зашумело. Ирина удивлённо
подняла глаза. Двигалась стена. Сначала она раскололась
посредине, потом каждая половинка поехала в сторону. В
отверстие блеснули иконы, цепочки лампад. Это был
алтарь, скрытый за раздвижной стеной. Во время молитвы
зал превращался в церковь.
К клиросу прошло несколько гимназисток из старших
классов. Они начали молитву. Её сейчас же подхватили
остальные. Некоторым не хотелось петь, и они только
открывали рты, делая вид, что поют. Классные дамы,
«синявки», как их звали в гимназии, требовали, чтобы
пели все девочки.

После молитвы гимназистки опять встали парами и, делая
круг по залу, направились к выходу.
Вернувшись в класс, девочки шумно расселись по местам.
Мика Огнева подошла к Лидии Георгиевне и попросила,
чтобы Ирине разрешили сесть с ней. Классная дама
подумала и согласилась. Застучали крышки парт,
зашелестели страницы книг. Было слышно, как кто-то
рвал бумагу. Звонок уже давно был, но урок ещё не
начинался. Преподаватель запаздывал.
На парту к Ирине упала туго сложенная бумажка.

Ирина развернула записку.
— Ты показывай мне записки, — сказала Мика.
— Ладно. Давай вместе прочитаем.

Новенькая! У тебя есть Чарская? Принеси почитать!
Отвечай.
Люба Насонова.

— Это вот та девочка, вон видишь, у неё родимое пятно.
Ирина увидела девочку с большим тёмным пятном на
щеке. Она смотрела и улыбалась. Ирина тоже улыбнулась
и кивнула головой".

Почти забытая советская повесть уральской писательницы К.Филипповой, изданная всего пару раз, в 1938 и 1955 гг., рассказывает о юной Ирине Лотоцкой, переехавшей с семьёй в столицу. Там она мечтает продолжать учиться, несмотря на то, что её семья бедна, отец - простой десятник на строительстве железной дороги. Девочка поступает в гимназию. Будни гимназии начала 20 века описаны живо и увлекательно.

Читать: libking.ru/books/child-/child-prose/1077522-kla...

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1989

@темы: ссылки, мнение о книге, Чарская, Цитаты

---

Любовь в произведениях Л.Чарской

[silent-gluk]

Впервые, в группе - отрывок из романа Л.Чарской "Чужой грех"!

Едва Валентинов и Мура остались одни, худая, бледная рука протянулась к ней.
- Деточка моя… невеста моя… моя дорогая!..
Где и когда она уже слышала от него эти слова? Да, кажется, во сне то было… Не всё ли равно, где и когда, если в них её безграничное счастье?
С беззаветной любовью приникла она губами к исхудалой руке Юрия, а потом стала прижиматься к ней, как ласковая кошечка, щекою.
- Тебе лучше сегодня? Ведь тебе лучше, милый?
Вместо ответа Юрий посмотрел на Муру с таким восторгом, что она невольно опустила глаза.
- Боже мой, какая ты красавица, Мура!.. И как я полн тобой!.
- И любишь меня?

Валентинов молча наклонил голову. Разве нужны еще слова? Или она сама этого не видит? Но ведь он был безумцем, когда бежал этой любви. Он сознавал, что не для него оно, это счастье супружества, брака, и напускал на себя суровость. Он думал, что не смеет полюбить девушку из порядочной семьи.
- Но ведь ты будешь любить меня, моя родная, и, несмотря ни на что, обещаешь мне стать моей женой?
- Твоей и только твоей… Но в чём дело? Не пугай меня, Юрий!

О, эти милые глаза, глядящие на него с такой любовью, с такой тревогой.
- Любимая, маленькая, родная! Да, да, завтра же я расскажу тебе все.
- Почему завтра, а не сегодня, Юрий? Не всё ли равно?
Но Валентинов настаивал:
- Завтра.
- Смотри же, не откладывай больше, радость моя!
- Милая, ни за что… Всё расскажу, всё узнаешь.
Они долго сидели обнявшись. Голова Юрия покоилась на плече Муры.

Лидия Чарская. Чужой грех.


Отсюда: vk.com/wall-215751580_1983

@темы: текст, ссылки, Чарская, Чужой грех, Цитаты

---

Любопытно

[silent-gluk]

На известные критические статьи Корнея Чуковского о Лидии Чарской и других материалах "Задушевного слова" редактор журнала ответил достойно и без лишних, гиперболизированных эмоций, как раз и свойственных работам неназванного "критика", которого мы тем не менее узнали...

О статьях Чуковского: vk.com/allcharskaya?w=wall-215751580_1649

О ВРАГАХ И ХУЛИТЕЛЯХ „ЗАДУШЕВНОГО СЛОВА“.
(Заметка для родителей).

В течение З4-хлетнего своего существования «Задушевное Слово», на ряду с восторженными отзывами своих юных читателей, одобрениями и сочувствием со стороны родителей и воспитателей и многих органов печати, неоднократно подвергалось нападкам со стороны недоброжелателей, то завидующих успеху журнала, то из каких-нибудь личных или корыстных целей старавшихся повредить ему, то, наконец, не желающих признавать того здорового педагогического направления, которого придерживается наше издание.
На подобные нападки редакция никогда не отвечает, в твердой уверенности, что все, кто знают наш журнал, сумеют сами оценить удельный вес и достоинства наших хулителей и порицателей.
В текущем году один из недоброжелателей нашего журнала, посвятив «Задушевному Слову» довольно большую газетную статью, поставил редакции в упрёк, что в нашем журнале помещены будто бы 22 статьи о маленьких потешных. Упрёк этот тем более несправедлив, что на самом деле в «Задушевном Слове» за весь год, в чём легко убедиться, не было помещено ни одной статьи о потешных, а то, что наш критик называет «статьями», — это коротенькие заметки, мелким шрифтом, напечатанные не в самом даже журнале, а на обложках его для младшего возраста, среди других текущих событий современной детской жизни.
Не довольствуясь этим, не отвечающим истине, указанием, автор статьи упрекает «Задушевное слово» еще в том, что оно в числе многих других биографий, поместило за год целых четыре биографии генералов, а именно – Скобелева, Тотлебена, Витгенштейна и Аргутинского. В этом критик усматривает чуть ли не преступление, и даже ставит его в укор журналу то, что в другой газете «Задушевному Слову» поставлено в заслугу, а именно, что оно «старается привить в детях любовь к героическому и отводит свои страницы рассказам про русских героев».

После подобного рода удивительных упрёков автор статьи выступает резко против любимой юной Россией писательницы, Л. А. Чарской, сотрудничеством которой «Задушевное Слово» гордится. Критику не по душе тот факт, что автор «Княжны Джавахи» и «Смелой жизни» пользуется огромным успехом среди юных читателей и читательниц, что и те, и другие буквально зачитываются её повестями и рассказами. Критику вероятно, хотелось бы, чтобы в журнале дано было предпочтение скучным и бездарным произведениям менее талантливых авторов?..

Конечно, редакция «Задушевного Слова» не последует советам этого «критика». Прислушиваясь всегда внимательно к справедливым заявлениям и указаниям родителей, воспитателей и педагогической критики и стараясь принять эти указания во внимание и идти им навстречу в своей деятельности, — поскольку, конечно, они не противоречат основным воспитательным целям, задачам и направлению нашего издания,— редакция, как до сих пор, так и впредь будет оставлять без внимания всякие недобросовестные нападки, равно как, и вызванные посторонними соображениями выходки недоброжелателей. Мы будем продолжать наше дело с твердою верою в симпатии тех, кто относится беспристрастно к «Задушевному Слову» и, находя в нём те или иные пробелы, недостатки или упущения, без которых не обойтись нигде и никогда, особенно же, в таком трудном и крупном деле, как издание детских журналов, — благожелательно помогают редакции своими замечаниями и указаниями.
Критики даже самой строгой, но справедливой — мы не боимся. Критики же, основанной на извращении фактов,— мы чуждаемся.

"Задушевное слово для старшего возраста", №9. 1910 г.


Отсюда: vk.com/wall-215751580_1979

По ссылке - скан статьи

@темы: Смелая жизнь, статьи, ссылки, Чарская, Задушевное слово, Княжна Джаваха

---

Любовь в произведениях Л.Чарской

[silent-gluk]

Три года таил Сила в себе это могучее чувство, лелеял его, как святыню, ограждая от всех непроницаемой стеною алтарь своей любви на высоком пьедестале, посреди которого стояло его божество — Лика, и теперь не вынес... Встреча с ней, почти потерянной из вида для него, ее заметное расположение к нему, его переход от скорбной сладкой тоски по ней к светлой, радостной встрече — все это надломило недюжинные силы Строганова. Теперь он рыдал, как слабый, измученный, бессильный ребенок.

Потрясенная, взволнованная стояла Лика, не зная, что сделать, что предпринять. Сладкое, невыразимо приятное чувство властно говорило в ее сердце. Она гордилась этим человеком, рыдавшим от любви у ее ног. Вся ее душа рвалась к нему навстречу. Ей хотелось дать огромное счастье этому светлому, большому ребенку. Она положила руку на плечо Строганова, а другую опустила на его кудрявую голову.

— Сила! Опомнитесь! — послышался в тишине ночи ее мягкий, вздрагивающий голос. — Опомнитесь, Сила! Взгляните на меня!

Точно электрический ток прошел по телу Строганова, Оп поднял голову и, все еще стоя на коленах пред Ликой, взволнованно заговорил:
— Простите... Христа ради... Лидия Валентиновна... Я — дурак, мужик. Я не смел беспокоить... пугать вас. Вы — генеральская дочка, белая косточка, Лидия Валентиновна, а я — сиволапый буржуй, купец... И как я смел оскорбить ваш слух, вашу гордость? Простите! Простите меня!
Лика вспыхнула, выпрямилась. Гордостью повеяло от ее лица, глаза заблестели.

— Глядите на меня! — произнесла она значительно. — Видите ли вы мое лицо, мои глаза, Сила? Глядите в них хорошенько, глядите, они плачут. Не оскорбили вы меня, нет, нет! Дивным, ярким счастьем повеяло на меня от вашей любви. Ведь, я знала, что вы любите меня давно, давно, Сила... с той первой встречи в концерте, когда я пела мои песенки пред публикой. Тогда же я поняла то впечатление, которое произвела на вас. Как же вы можете думать, что такая любовь оскорбит меня? Сила! Сила! Я горжусь ею, если вы хотите знать это, да, я горжусь вашей любовью. Нет здесь ни белых косточек, ни буржуев, ни пролетариев, а есть люди, есть два друга, два брата, два существа, сродные по духу естества, два борца, стремящиеся использовать свои силы для блага человечества. И что может быть прекраснее такой любви!

Лика замолкла. Ее глаза смело поднялись к небу, к ласковым звездам, мигающим издалека. Ее побледневшее лицо было вдохновенно красиво.
— Сила! — снова проговорила она, — если ваше счастье заключается в сознании чувства, пробужденного во мне вами, то не гоните этого сознания от себя. Брат мой! друг мой, Сила! Я люблю вас, как друга, как брата... Да, я люблю вас!
Тихий крик пронесся по лесу. Строганов вдруг очутился на ногах. Жгучее счастье опалило его.
— Лидия Валентиновна! Храни вас Господи за это! — прошептал он чуть слышно. — Смею ли я? Смею ли я? Но вы сами-с, сами-с сказали, что нет пролетариев и бюрократов, нет буржуазии... это — условные градации... есть только люди-с. Вы слишком прекрасны, слишком велики, Лидия Валентиновна, святая вы; но как милости, как нищий, молю вас: не откажите позволить мне всю мою жизнь посвятить вам, быть вашим псом, собакой, рабом, слугою. Будьте моей владычицей и женой, Лидия Валентиновна! Удостойте, осчастливьте-с! Мужик я буржуй, но я все силы употреблю на самосовершенствование. И положения добьюсь, и чинов. С деньгами все можно-с, только вы... Или убейте меня, убейте сейчас же за дерзость!..

Его глаза с мольбою впились в заметно побледневшее лицо Горной. Робкая надежда мелькала в его широко раскрытом взоре. Он следил за каждой черточкой, за каждым движением ее прелестного личика и ждал приговора.
Обе руки Лики упали на плечи Силы. Потом она сжала его крупную, сильную голову ладонями и, радостно смеясь одними глазами, произнесла:
— Глупенький! Разве же не видите вы, что я согласна?

Лидия Чарская. Солнце встанет!


Отсюда: vk.com/wall-215751580_1971

@темы: текст, Солнце встанет!, ссылки, Чарская, Цитаты

---

Любопытно

[silent-gluk]

Голоса самых юных читателей

"Я теперь уже пятый месяц гимназистка и меня очень интересуют "Записки маленькой гимназистки", но только мне бы хотелось, чтобы поскорее начался рассказ о том, как бедная сиротка поступила в гимназию".

Таня, 9 лет

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1969

@темы: ссылки, мнение о книге, Чарская, Записки маленькой гимназистки, Задушевное слово

---

Любовь в произведениях Л.Чарской

[silent-gluk]

Ланская останавливается в двух шагах от постели, с минуту молча смотрит на это безумно-дорогое лицо, на впалую грудь, на крестик — отличие героя. И вдруг горячая волна безграничной нежности и муки ударяет ей в сердце, толкает ее к больному, бросает на колени. Вслед затем, охватив его руками, она, не будучи в силах сдержаться, рыдает навзрыд.
Зина плачет долго-долго, со сладким отчаянием, с безнадежной радостью.
А раненый нежно, с невыразимым, захватывающим выражением шепчет на разные лады одно только единственное слово:
— Зи-и-на!
Наконец Ланская приходит в себя от легкого прикосновения его пальцев к её голове, и её слезы исчезают сразу.
Теперь её влажные от слез сверкающие глаза вдруг выбрасывают из недр души целое пламя, целый океан чувства, а дрожащие губы шепчут:
— Любимый мой, герой мой, счастье мое! Зачем ты тогда не приехал, не ответил, не позвал меня? Я страдала, потому что любила. Ведь я любила и люблю тебя, ненаглядный!
— Милая! Я не мог... Война... Поручение... А потом... Потом меня ранили, Зина, — тихо говорить Анатолий.
— Да, да! — подхватывает она с жаром. — Я люблю тебя, и никто теперь нас не разлучит. Я умру вместе с тобою. Жить и умереть с тобою... Да, да, только это... Иного не хочу и не могу.
— Зиночка, радость моя!
— Как ты ранен? Как, любимый мой? Но все равно!.. Что бы ни было, я с тобою... Всегда с тобой!
Анатолий внимательно смотрит на нее, а затем тихо спрашивает:
— Даже если я останусь калекой, Зина?
— Да, да, да!
Мертвенно бледное лицо Анатолия, на которое после заданного им вопроса легла тень тревоги, вдруг все светлеет, и он, задыхаясь от восторга, восклицает:
— Ангел мой, спасибо тебе! А теперь поцелуй меня. Я счастлив.
Зина порывисто бросается к своему "маленькому Толе" и в тот же миг с испугом за эту свою неосторожность, за этот порыв, откидывается назад, вся дрожа от волненья.
— Я тебе сделала больно? Твои ноги... Ты ранен в ноги, маленький? Да? — лепечет она, уже издали лаская Анатолия взглядом, заметив судорогу страдания, промелькнувшую у него в лице.
Бонч-Старнаковский горько улыбается.
— Нет, Зина, мне не больно, успокойся, моя голубка! Моим ногам не может быть больно... Не может, потому что... их нет... Нет вовсе у меня, Зина...
Что? Или она ослышалась? Какой ужас!
Со стоном падает она на грудь Анатолия головой и целует его плечи, лицо, шею и георгиевский крестик, топя в беззвучных слезах это новое горе, сразившее ее.
А он, лаская её пушистые волосы, говорит в это время тихо, чуть слышно:
— Да, я — калека, детка моя. У меня нет ног, их ампутировали обе. Мой скромный подвиг, если можно назвать подвигом тот случай с мостом, давший мне сладкое сознание, что благодаря нам удалось еще раз нашей армии нанести поражение неприятелю, — этот случай стоил мне моих ног и сделал меня калекой. И если ты не знала этого, Зина, и теперь страшная перспектива быть женою калеки пугает тебя, то лучше откажись, пока есть еще время!
— Молчи, молчи, ненаглядный! Я люблю тебя, каков бы ты ни был, и клянусь любить тебя так всю мою жизнь...


Л.Чарская. Ее Величество Любовь

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1967

@темы: текст, ссылки, Чарская, Ее Величество Любовь, Цитаты

---

Любопытно

[silent-gluk]

Вот здесь - viewer.rsl.ru/ru/rsl01005414998?page=1&rotate=0... - можно почитать в оригинале повесть Л.Чарской "Т-а и-та".

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1965

@темы: текст, ссылки, Чарская, Т-а и-та

---

Любопытно

[silent-gluk]

И еще тот же вопрос про "Первых товарищей" - как быстро отличить вариант ПСС от нормального?..

@темы: текст, вопрос, сравнение, Чарская, Первые товарищи, ПСС

---

Любопытно

[silent-gluk]

А вот еще вопрос насчет "Счастливчика" - как быстро отличить нормальную версию от версии ПСС?.. Тоже хочу поискать текст в электронном виде. Большое спасибо!

@темы: текст, сравнение, Чарская, Счастливчик, ПСС

---

Школьные годы в старой России

[silent-gluk]

"Школьные годы в старой России".
Правило товарищества.

«- Вот, вот именно это требуется от вас, милый, дорогой Большой Джон! - подхватила окончательно развеселившаяся Лида. - И я позову сейчас всех моих подруг, так как у нас заведено "правило товарищества", которое нарушить никак нельзя, и мы всегда действуем сообща во всех важных вопросах жизни. Мы советуемся всем классом, и единоличные решения у нас строго запрещены... Я сию минуту позову их всех, Большой Джон...» (Лидия Чарская. Большой Джон)

Многие повести Чарской посвящают нас во внутреннюю, не всегда видную для педагогов жизнь учащихся. Именно то самое «правило товарищества», не из математики, а из жизни школьников - давало возможность высвободиться от влияния начальства, педагогов. Дети выстраивали свои, тайные правила, таким образом отгораживаясь от учителей. Понятия «товарищества», как и другие негласные правила в гимназиях и других школах старой России, пошли из военных учебных заведений, например, кадетских корпусов (подробнее:
cyberleninka.ru/article/n/tovarischestvo-kak-mo...
cyberleninka.ru/article/n/iz-istorii-sotsialnog... )

Что же оно собой представляло? Вспоминает знаменитый педагог П.П.Блонский:
«В первых классах я ходил в гимназию нерегулярно, а с третьего… начал ходить уже вполне исправно. Значит, стало с этого времени повседневно сказываться влияние коллектива гимназических товарищей. Первое, в чем оно проявилось, – в привитии “правил товарищества”. “Ябеда, доносчик, собачий извозчик” – была, пожалуй, первая песенка, выученная мной в гимназии. Не только “выдавать”, но даже жаловаться на обидчика считалось позорным: справляйся сам».

Во многих воспоминаниях конца 19-начала 20 века и художественной литературе о гимназиях (в основном гимназиях, хотя Чарская пишет о правиле товарищества и в институтах благородных девиц) мы встречаем эту тему. Один из ярких примеров – книга Гарина-Михайловского «Детство Тёмы», когда Тёма Карташев поступает в гимназию и больно, и горько сталкивается с проявлением этого правила на деле. Педагогическое начальство видело в подобном явлении только негатив, сокрытие проступков и сопротивление старшим.

«Если каждый ребенок начнет рассуждать с своей точки зрения о правах своего начальника, забьет себе в свою легкомысленную, взбалмошную голову правила какого-то товарищества, цель которого прежде всего скрывать шалости, — следовательно, в основе его — уже стремление высвободиться от влияния руководителя, — зачем же тогда эти руководители?»

«— Совершенно отрицаю в том виде, как оно вообще понимается, — ответил директор, — а именно — скрывать негодяев, заслуживающих наказания».
(Н. Г. Гарин-Михайловский. Детство Тёмы)

Было ли оно хорошим или плохим, такое правило, вообще понятие товарищества? Изначально хорошо, но когда от него оставалось просто выполнение положенного, оболочка, и никто уже не вникал в детали происшедшего – то все участники конфликта страдали.

Вот поэтому и кричит Сима Эльская на своих одноклассниц в «Большом Джоне»:

- Позор!.. Гадость!.. Свинство!.. И это люди!.. Это будущие женщины!.. Матери семейств!.. Гуманные маменьки, добрые жены!.. Косматые сердца у вас, каменные души!.. О, злые вы, злые!.. Человека лишили куска хлеба из-за какого-то пошлого принципа... И будь оно проклято, это глупейшее правило товарищества, которое, как тупых баранов, заставляет действовать вас всех гуртом. Ненавижу его и вас... Ненавижу... Да!.. Да!.. Да!.. Ненавижу!.. - заключила она свою негодующую речь. Она задыхалась. И вдруг она ударила себя ладонью по голове и задорно подняла голову.
- Если вы такие, - вызывающе крикнула Эльская всему классу, - я хочу быть иной.

Чарская даёт нам пищу для размышления – всегда ли надо действовать сообща, но не думать, как эти действия повлияют в дальнейшем на остальных. У неё много героев, героинь, идущих против толпы, против класса. А правильно ли они поступают, решать читателю. И на будущее решать, поступит ли он данным образом…

" - Я приходил, как вам известно, перед уроком Закона Божия в ваш класс, господа, и изложил вам вкратце суть дела. Тогда же я решительно потребовал от вас всех, от целого класса вкупе, назвать виновного. Участие в театре гимназиста не может быть допустимо ни под каким видом, как самое элементарное нарушение гимназического устава, и строгое взыскание должно постигнуть виновного. Но класс отказался выдать провинившегося... Правило товарищества (тут директор чуть-чуть усмехнулся), с которым, положительно, я согласиться не могу... Раз ученик провинился, и его товарищи заведомо знают его вину и нежелание сознаться, их прямая обязанность состоит в том, чтобы помочь начальству узнать имя виновного... Но не в этом дело. Это прописные правила, которые вы должны знать с младшего класса. А вот... о чем я хочу потолковать с вами. Я позвал вас сюда, господа, как лучших учеников с тем, чтобы передать вам мое решение, твердое и бесповоротное. Медалисты останутся без медалей, представленные к награде лишатся ее, а обыкновенные смертные (новая усмешка на гладком, розовом лице директора) - выйдут из нашего заведения с неудовлетворительной отметкой за поведение, если... если виновный не назовет себя... И вам, как лучшим ученикам класса, я говорю это с тем, чтобы вы передали это вашим товарищам. А теперь, до свиданья, господа, я не хочу задерживать вас больше!
И, сделав красивый, закругленный жест в воздухе правой рукою, Вадим Всеволодович покатился назад к двери, замаскированной тяжелой плюшевой портьерой".
«Гимназисты»

" — Боже мой, что я наделала! — прошептала я, в ужасе хватая себя за голову — ей, попадет теперь, неправда ли бедняжечке Аннибал!
— Да, вы невольно причинили ей неприятность — согласилась моя новая знакомая, — но ведь вы не хотели сделать зла бедной африканке.
— Разве вы можете сомневаться в этом! — горячо вырвалось из моей груди и слезы обожгли мне глаза.
— Успокойтесь. Не надо плакать, голубушка, — мягко, мягко зазвучал голос Вали Муриной у моего уха — я верю вам... И потом... Такие наказания для Риммы, — ровно ничего не значат. Она уже привыкла к ним. Ее наказывают так часто, почти ежедневно... Думают ее исправить, но ничего не помогает, — наша африканка продолжает быть такой же дикой, необузданной дикаркой, какой она поступила сюда год тому назад. Вы знаете, ведь она совсем особенная Римма! Она — потомок арапского племени, прапраправнучка того знаменитого арапа Ибрагима, который, был денщиком и верным слугой царя Великого Петра. Горячая, необузданная и шальная какая-то эта Римма. Мы не даром прозвали ее африканкой. Ее предки — были дети далекой дикой и знойной Африки и до сих пор их особенная живая южная кровь отражается и на их дальнем потомстве. К тому же, Римма всю свою жизнь провела в глухом захолустье, где у её отца есть огромное имение и где девочка до тринадцати лет росла на свободе, не слушаясь гувернанток, приставленных к ней, лишенная нежной заботы матери, умершей очень давно. Римма единственная дочь и любимица отца, который кстати сказать, постоянно занят делами по имению и не может так строго следить за воспитанием Риммы... Понимаете теперь почему она такая необузданная и буйная? И разумеется не осудите ее!
— О, разумеется! — горячо воскликнула я, — и мне теперь еще тяжелее, что я невольно выдала ее классной даме и подвела под наказание.
— Это пустое, — утешала меня моя милая собеседница, — Римма к сожалению, смеется надо всем этим, и наказание для нее не имеет ровно никакого значения, а вот только как взглянут на ваш невольный проступок остальные девочки. У нас выдача кого-либо из подруг, хотя бы и нечаянно, считается большой виной. Нарушать "правило товарищества" у нас — позор. Я боюсь, что девочки не поймут вас и...

— Вы поступили дурно, — прозвучал ее красивый бесстрастный голос, — вы поступили очень дурно, вы выдали Африканку Роже, и когда Роже набросилась на нее, вы открыто приняли сторону классной дамы. Этим вы окончательно вооружили против себя класс и мы вам этого не простим уже никогда, никогда.
— Не простим никогда! — подхватили сидевшие за столом девочки хором.
— Противная, гадкая, уродка! — покрыл звонкий голос Ляли Грибовой все остальные голоса.
Что-то ударило мне в самое сердце. "Зачем они мучат меня, зачем, зачем!" — вихрем завертелось в моей голове. "Я знаю, что я безобразна, гадка и уродлива, но разве я в этом виновата! И зачем Вали Муриной нет здесь со мной. Милая девочка наверное бы поддержала меня.
— Разве я в этом виновата? — помимо собственной воли вырвалось из моей груди и я впилась в свою очередь в лицо Грибовой настойчиво-вопрошающими глазами.
Она вспыхнула и смутилась. За ней смутились и все остальные. Одна Фея сидела спокойная, величаво-красивая, как и прежде.
— Что вы некрасивы — в этом действительно вина не ваша, но что вы сделали подлость, выдали вашу подругу и приняли сторону "командирши", когда наше правило товарищества велит стоять друг за друга горой — в этом виноваты вы с головы до ног, — произнесла она сухо и хотела добавить еще что-то, но неожиданно раздавшийся звонок прервал ее речь.
Воспитанницы поднялись со своих мест, с шумом отодвигая скамейки. Одна из девиц старшего класса прочла молитву, ее однокашницы первые, пропели ту же молитву хором и триста девочек больших и маленьких стали быстро строиться в пары, чтобы подняться в классы, во второй этаж".
«Некрасивая»


" - Я понимаю, в чем дело, моя дорогая. Вероятно, Соня-Наоборот задумала опять какое-нибудь новое предприятие, и уже, разумеется, Дося Оврагина является в данном случае ее ближайшею сообщницей? Не правда ли? - с лукавой улыбкой осведомилась у подруги Ася.
- Совершенно верно. Ты угадала. Но только, чур, никому ни полслова, Ася!.. Слышишь? Правило товарищества - прежде всего. И ради всего святого, не проговорись ты нашей троице, трем святошам нашим: Марине, Миле Шталь и Рите. А то начнутся ахи да охи, всякие там вздохи и переполохи... А это нам с Соней не улыбается вовсе. Пусть повздыхают тогда, когда дело будет уже сделано.
- Но тогда, может быть, будет уже поздно, Дося? И какое это дело, наконец? Я вижу, что ты сама не своя все утро, голубушка, и меня не на шутку начинает тревожить то, что вы с этой проказницей Соней-Наоборот затеяли какую-нибудь шалость, за которую вас не погладят по головке бабуся с m-lle Алисой. Попадет вам обеим, Дося, смотри".
«Большая душа»

"Подоспевший воспитатель, Дедушка, бочком протискивается к Счастливчику и шепчет над его головою очень тревожно:
— Где же твое платье, Раев? Счастливчик хочет поднять руку и показать, где его платье, хочет ответить, что его платье мирно покачивается на лампе под потолком, но в это время весь красный пробирается между партами Янко и, незаметно очутившись около Голубина, рядом с первой скамейкой, шепчет усиленным шепотом Счастливчику:
— Только не выдавай!.. Только не выдавай!.. Они все дрянные, гадкие, но ты их все-таки не выдавай!.. У нас выдавать не полагается... У нас правило товарищества... Пожалуйста, не выдавай!
Счастливчик молчит. Его губы сжаты. Глаза полны слез.
— Да что с тобой, голубчик? — тревожно спрашивает его старый воспитатель.— Отвечай же господину директору, отчего ты раздет.
Голос Дедушки похож на голос monsieur Диро, и весь он смахивает немножко на Ами: такой же седенький, старый. И потом он первый приласкал Счастливчика в этих нехороших, так неласково встретивших его стенах, назвал приветливо "голубчиком", тревожится насчет его, сочувствует ему...
Напряженные нервы Киры, перенесшего столько волнений сразу, не выдерживают и точно рвутся. Слезы мгновенно брызгают фонтаном из глаз. Он стремительно прижимает головку к синему сюртуку воспитателя и рыдает горько, неудержимо.
Не часто можно видеть в классе плачущего гимназиста в нижнем белье, похожего на поваренка. Это явление далеко не обычайное. Причем мальчик плачет так искренне, так исступленно и так дрожит всем своим маленьким телом, что тревога невольно наполняет сердце директора, и он говорит, приближаясь к Кире:
— Ну, ну, успокойся, мальчик! Да расскажи, в чем дело.
Но так как вместо рассказа рвутся одни только рыдания и всхлипывания из детской груди, директор ровно уже ничего не понимает".
«Счастливчик»

Случаи, где герои сталкиваются с ПТ – разные. Где-то они, не зная, как надо поступать, только придя в новый коллектив, нарушают неписанные законы. Где-то, даже не зная правил учеников, не выдают провинившегося товарища и берут вину на себя. А целая глава в «Княжне Джавахе» так и называется – «Преступление и наказание. Правило товарищества». Думаю, вы её хорошо помните. Честная Нина не выдаёт подруг, но не может не пожалеть учителя Церни и уговаривает его не уходить «из-за глупой выходки глупых девочек...» К счастью, всё заканчивается хорошо.

Отсюда: vk.com/wall-215751580_1953

@темы: текст, статьи, ссылки, Гимназисты, Чарская, Счастливчик, Большая душа, Большой Джон, Некрасивая, История, Княжна Джаваха, Цитаты

---

Любопытно

[silent-gluk]

А как быстро отличить "правильный" вариант "Лизочкиного счастья" от "ПСС"?.. Хочу найти/понять, есть ли текст в электронном виде...

@темы: текст, сравнение, Чарская, ПСС, Лизочкино счастье